Современный детектив. Большая антология. Книга 1
Шрифт:
Роберта ужаснула мысль о том, что о случившемся узнают его бывшая жена и дети.
— Трейси красива? — поинтересовался его собеседник.
Так и не убрав голову от корзины, Феллберн кивнул.
— Значит, мы имеем лощеного и богатого белого хищника среднего возраста и хорошенькую черную девушку. Не думаю, что семьдесят пять кусков и бриллиантовое кольцо стоят участия в такого рода спектакле.
Роберт поднял голову и вытер рот, а Беттингер направился к выходу из офиса.
— Вы действительно собирались жениться
Бизнесмен откашлялся.
— Мы очень разные люди… но так могло случиться. Подобные вещи происходят постоянно.
— Да ладно вам.
В кабинете повисло тяжелое молчание, а потом детектив открыл дверь.
— Мы закончили?
Феллберн с жалким видом кивнул.
— Возьмите корзину. — Жюль показал в сторону выхода. — И не будьте идиотом.
Опустошенный бизнесмен поднялся с диванчика, прошел в дверь и пересек центральный зал. Сорокасемилетний холостяк, потерявший семью, деньги и достоинство не из-за красивой шлюхи, а из-за собственной слабости — неблагодарности, похоти и невероятной способности к самообману. Он представил, как стоит перед священником и смотрит в глаза Трейси Джонсон, когда они обмениваются клятвами, и в одно мгновение понял, что был заблудившимся смешным глупцом, ничем не отличающимся от шахматной фигурки, которая стояла на столе у полицейского — собаки с короной на голове, считавшей себя королем.
Утешало лишь то, что Роберт знал, как положить конец своему унижению.
Полный решимости, он подошел к письменному столу в вестибюле, врезал мусорной корзиной по голове дежурному и схватил его полуавтоматический пистолет. По залу пронесся предупреждающий крик, когда офицер опрокинулся на спину, ослепленный рвотными массами.
В. Роберт Феллберн засунул в рот стальной цилиндр, сдвинул предохранитель большим пальцем, нажал на спусковой крючок — и его позор покрыл потолок серыми и красными пятнами.
Глава 3
Беттингер наблюдал, как два уборщика с гримасами отвращения взобрались на лестницу, чтобы стереть щетками последние следы самоубийства. Молодой офицер, получивший корону из рвотных масс и соответствующие эполеты, ушел рано, потрясенный новым опытом, а труп с лоботомией перенесли в помещение со стальными дверями, терпким запахом и цифровыми градусниками, которые показывали низкие температуры по Цельсию и Фаренгейту.
Детектив открыл пакет, только что извлеченный из торгового автомата. Его внимание привлекли шаги, а потом он услышал, как кто-то откашлялся.
— Инспектор хочет тебя видеть.
— Мне так и не суждено съесть сегодня это проклятое печенье.
— Я думаю, у тебя еще появится время. Судя по тому, как инспектор произнес твое имя, его будет некуда девать.
Жюль посмотрел на Большого Тома, чье прозвище относилось к впечатляющему животу, а не к росту, который
— Инспектор огорчен? — осведомился Беттингер, испытывая скорее любопытство, чем тревогу.
— Сразу после того, как он тебя вызвал, последовал удар грома. — Администратор указал рукой в сторону окна. — И небо очистилось.
Они вместе вышли в общий зал, где на Жюля одновременно посмотрела дюжина офицеров. Пока он прятал печенье с корицей в карман, на его плечи легло тяжкое бремя.
— Может быть, у тебя будет время заняться выпечкой самому, — заметил Большой Том. — Месить собственное тесто. Следить за духовкой. Собирать урожай сахарного тростника.
— Я старался помочь этому парню. — Беттингер попытался говорить искренне. — Честно.
— Ты не обижайся, но я вычеркну тебя из списка контактов для экстренных случаев.
Они сделали еще несколько шагов и оказались возле письменного стола Тома, где похожий на борова администратор опустил задницу в пластиковое кресло. Жюль продолжил движение к ближайшей двери, сжал правую руку в кулак и постучал под табличкой с надписью: «Инспектор Керри Лэделл».
— Беттингер? — отозвались из-за двери.
— Да.
— Входи. — Повелительное наклонение не оставляло надежды на позитивный исход.
Детектив глубоко вздохнул, повернул ручку и распахнул дверь в кабинет, где было больше сосны и дуба, чем в лесу. За письменным столом в кожаном кресле сидел длинный и угрюмый инспектор Лэделл. Его поджатые губы почти скрывались под серебристыми усами, а зловещий взгляд не сулил ничего хорошего.
— Что за дерьмо ты сказал Роберту Феллберну?
Слова летели в Беттингера, точно пули, притягивая взгляды офицеров из общего зала.
— Может быть, мне следует закрыть дверь?
— Проклятье, отвечай на вопрос!
Жюль все же закрыл дверь.
— Не садись.
— У нас будет такой разговор?
— Феллберн пришел сюда за помощью, ты завел его в свой кабинет, а потом он вышел и застрелился.
— Феллберна выдоила черная профессионалка, которая вдвое моложе его. Я объяснил ему ситуацию и дал совет.
— И каким он был? «Убей себя?»
— Я сказал, чтобы он забыл о деньгах и продолжал двигаться дальше.
— И он продолжил движение. — Инспектор Лэделл посмотрел в потолок.
Беттингер сел, хотя ему это было запрещено.
— Почему ты на меня наезжаешь? Он был идиотом.
— Ты знаешь Джона Карлайла?
Внутри у детектива все сжалось.
— Мэра?
— Да уж не второго базового, который сделал сорок один хит во время своего недолгого пребывания в главной лиге в тысяча девятьсот двадцать втором году.
Жюль понял, что паршивый разговор может закончиться для него очень плохо.