Современный французский детективный роман
Шрифт:
— Но ведь все карманы были осмотрены раньше?
— Конечно, это первое, что делают жандармы.
Следователь опять ухмыльнулся.
— Значит, вы хотите сказать, — медленно проговорил Жозэ, — что эта бумажка была всунута в карман мертвецу совсем недавно?
— По-видимому, так. Хотя жандармы, стоящие на карауле, уверяют меня, что в морг никто не заходил, не считая, конечно, тех, кто должен там бывать по долгу службы.
— Он приехал сюда, — стиснув зубы, сказал Жозэ.
— Что вы сказали? —
— Ничего, просто сказал, что это меня очень заинтриговало.
— И меня тоже!
Толстячок принялся расхаживать по кабинету. Он то скрещивал руки на груди, то разнимал их, вздыхал, сжимал кулаки.
— Я дал указание просмотреть регистрационные карточки в гостиницах, расспросил соседей — ничего. Никаких улик. Скажу вам откровенно, все покрыто мраком. Я, понятно, не прошу вас так же откровенно высказываться в ваших репортажах, но это факт. Вы-то хоть напали на какой-нибудь след?
— Нет, мне кажется, что я продвинулся не больше вашего.
— Вообще, я ничего не понимаю в этом деле. В нем замешаны парижане, пусть они и распутывают.
Следователь остановился и положил руку на плечо Жозэ.
— Знаете, будьте поосторожнее. Всем известно, что вы большой дока в подобных делах. Ваша газета вас очень расхвалила… Я того же мнения… Только теперь вам надо остерегаться. Никогда не знаешь, что тебя ждет. Я был бы крайне огорчен…
Жозэ улыбнулся.
— Вы думаете, этот господин хочет у меня отбить охоту заниматься этим делом?
— Я вам повторяю, никогда не знаешь…
— Нет, — Жозэ тряхнул головой, — мне кажется, все как раз наоборот: этот господин нуждается во мне.
Жозэ пересек площадь Реколле. Домов не было видно, они растворились в тумане. Улицы были пустынны. Свет фонарей лишь слегка пробивался сквозь плотную завесу, покрывшую спящий город.
Проходя мимо гостиницы «Розовая гроздь», Жозэ остановился и взглянул на это старое здание. В окнах было темно.
Хозяева наверняка уже легли.
Учитель, видимо, отложил свои археологические исследования: не пробивался свет и сквозь щели его ставен.
Жозэ медленным шагом направился к монастырю Сен-Пьер. До чего же это тихий уголок! Вдали темнел портал с его каменными скульптурами. Журналист вспомнил низкий голос учителя истории: «Портал — это жемчужина, да, да. Нечто невообразимое. Настоящее чудо. На фронтоне — апокалипсическая сцена. Боковые стены украшены скульптурами. К великому сожалению, они сохранились плохо». Жозэ уже любовался этими скульптурами. В самом деле, прекрасная работа. Жалко, что они пострадали от времени, а может быть, в этом повинна и человеческая небрежность.
Он чиркнул спичкой и подошел вплотную к скульптурам, так искусно высеченным из камня.
Ветер пригнул пламя и загасил спичку. Здесь
Жозэ чиркнул второй спичкой, но на этот раз сам задул ее и, резко отпрянув, спрятался в тени портала. Кто-то бродил поблизости. Жозэ подождал.
Нет, пожалуй, он ошибся.
Ну, ну, укроти свое воображение, говорил он себе, не сочиняй романов… Сегодня вечером у меня не назначено свидание с мосье Дубуа. Да вообще еще не известно, в Муассаке ли этот мосье.
И тут он услышал чьи-то шаги.
Кто-то шел — теперь уже в этом не было никакого сомнения, — и шел к перекрестку.
Ночной прохожий приближался со стороны железной дороги.
Может быть, он заметил пламя спички, это насторожило его и поэтому он остановился?
А потом снова пошел. Улица Кабретт останется у него справа, а сейчас он пройдет мимо портала.
Жозэ, притаившись в темноте, не шевелился. Он не спускал глаз с небольшого освещенного пространства — там горел фонарь, — которое загадочный прохожий не мог миновать.
Шаги стали торопливее.
Прохожий побежал.
Видимо, он стремился как можно скорее пересечь освещенный участок.
И в самом деле, ему удалось сделать это очень быстро.
Но в тот момент, когда на него упал свет фонаря, Жозэ охватило невероятное волнение.
Человек был в зеленой накидке.
При беге накидка взлетала, и Жозэ невольно вспомнил поэта Гастона Симони, старого поэта, чья зеленая накидка была столь известна в парижском литературном мире.
Неужели он приехал сюда, к древнему памятнику, помечтать в эту туманную ночь среди теней, покоящихся вокруг монастыря Сен-Пьер?
Еще до того, как прохожий попал в полосу света, Жозэ услышал какой-то металлический звук.
Человек в зеленой накидке прошел совсем близко от репортера и углубился в улицу, которая вела к площади Реколле.
Жозэ колебался: идти за ним? Нет?
Но его заинтриговал металлический звук. Он ринулся к освещенному участку. Похоже было… похоже было, что упала монета…
Репортер шарил глазами по мостовой. Что-то блеснуло между двумя булыжниками. Он нагнулся и протянул руку.
Это оказалась в самом деле монета — золотая, тяжелая, блестящая.
Но куда же скрылся этот сеятель золотых монет?
И вот тут события начали развертываться с невероятной быстротой.
Со стороны площади донесся топот бегущих людей. Чей-то голос крикнул:
— Стой!
Жозэ быстро побежал вдоль тротуара к гостинице. Там, около входа, он чуть не столкнулся с возникшей из темноты массивной фигурой.
И тут же его ослепил луч карманного фонарика.
— Ах, это вы! — воскликнул знакомый голос.
Обладатель фонарика заглянул в коридор гостиницы и кого-то позвал, но кого именно, Жозэ не разобрал.