Создатель звезд
Шрифт:
— Кошачий Глаз? Это Док Коун.
— Да? Что случилось? В чем дело? — раздраженно спросил Бастионе.
— Мне нужна помощь! Большая помощь. Мой певец… Ронни Дейл… У него неприятности с законом.
— Управлял машиной в нетрезвом виде? — спросил Бастионе.
— Преступление против нравственности. Пятнадцатилетняя девочка.
— Пятнадцатилетняя девочка! Негодяй! У меня есть пятнадцатилетняя дочь. Пусть подонок погибает!
— Кошачий Глаз… послушай меня. Пожалуйста.
Коун ненавидел себя, когда ему приходилось унижаться, чувствовать себя
— Кошачий Глаз, этот малыш значит для меня слишком много. Я вложил в Ронни слишком много времени и средств, чтобы потерять его.
— Знаю! — сурово произнес итальянец. — Может быть, это к лучшему. Знаешь, что говорят люди у тебя за спиной? Ты обращаешься с этим малышом, как настоящая еврейская мама. Без твоего одобрения он не способен произнести слово, пропеть ноту, сходить в туалет. Из клубов стали поступать жалобы. Ты уделяешь этому парню больше внимания, чем всему остальному бизнесу!
— Мы можем обсудить это позже, сейчас он за решеткой. Я должен что-то предпринять, пока новость не попала в газеты!
— Хорошо, — проворчал Бастионе, уступая Коуну. — Дай мне десять минут. Я позвоню тебе.
Положив трубку, Коун понял, что он не сообщил итальянцу о том, где находится Дейл. Однако через несколько минут телефон Коуна зазвонил.
— Док?
Голос Бастионе стал менее жестким, более деловитым.
— При таком обвинении речь может идти только о четырехзначной сумме.
— Тысяча? — спросил Коун. — Хорошо.
— Подожди, Док. Пять тысяч!
— Пять? — повторил Коун.
Он надеялся, что потребуется значительно меньшая взятка.
— За пять тысяч ты получишь его дело и отпечатки пальцев. Не будет никакого досье.
— О'кей, — ответил Коун с облегчением, хотя цена была высокой. — Позвони им и скажи, что мы согласны.
— Я уже согласился за тебя, — сказал Бастионе.
— А деньги?
— Я дал им слово, — сообщил Бастионе. — Забирай твоего парня.
Он положил трубку, прежде чем Коун успел поблагодарить его.
Они ехали в такси домой к Коуну. Взволнованный, потрясенный Ронни повторял:
— Я не забуду это, Док. Не забуду, что вы сделали для меня.
— Пустяки, малыш, — отвечал Доктор, не переставая размышлять. После такого эпизода разумнее всего удалить Ронни из Чикаго. Тем более что Бастионе помог неохотно. Если подобный инцидент повторится, его уже не удастся замять с помощью пяти тысяч долларов.
К тому же, повторял Доктор, ему самому и Ронни пора выходить за пределы Чикаго. Этот город хорош как стартовая площадка для работы на радио, но центром шоу-бизнеса является Нью-Йорк. Коун мечтал завоевать его со временем. Но события этой ночи приблизили будущее.
Пока Ронни ел завтрак, приготовленный самим Коуном, маленький человек сидел за столом напротив певца и говорил.
— Нью-Йорк, малыш! Это город! Столица мира! Мы можем отправиться туда, потрясти кулаками перед небоскребами и прокричать: «Нью-Йорк, мы еще покажем тебе!» Но это — путь к неудаче. Мы должны прийти сильными. С хитом. Большим хитом. Я даже думаю
Ронни оторвал взгляд от тарелки.
— Мы можем открыть в Нью-Йорке твой собственный клуб. Студенческий клуб Ронни Дейла. Он будет выглядеть, как настоящий студенческий клуб. Украсим интерьер спортивными кубками. Теннисными ракетками. Футбольными мячами, использовавшимися в известных матчах. Новый стиль в ночном клубе. Посетителям он понравится! Вот как мы войдем в Нью-Йорк! Верно, малыш?
— Да, — ответил Дейл, не меньше Коуна желавший покинуть Чикаго ввиду событий истекшей ночи.
— Хорошо! А теперь поспи. Я постараюсь как можно скорей поехать в Нью-Йорк и подыскать место. Сейчас, когда рынок недвижимости находится в плачевном состоянии, сделать это не составит большого труда, — сказал Коун.
Дейл направился в спальню Доктора. Внезапно он повернулся и сказал:
— Это не повторится. Даю вам мое слово!
— О'кей, малыш!
Коун кивнул, принимая благодарность Дейла, но подозревая, что человек не попадает в подобные неприятности только один раз. Необходимо как можно скорее увезти Дейла из Чикаго.
Чтобы получить разрешение на открытие клуба в Нью-Йорке, Коуну пришлось снова обратиться с просьбой к Бастионе. Коун переломил себя, позвонил Бастионе и в конце концов получил разрешение. Он знал, что когда-нибудь ему придется расплачиваться в какой-то форме с Бастионе. Проведя несколько дней в Нью-Йорке, Доктор нашел большой дом в районе Восточных Шестидесятых улиц. Он продавался с момента обвала рынка недвижимости. Заплатив небольшой налог и выкупив закладную, Коун стал владельцем здания. Он решил перестроить два нижних этажа под роскошный вестибюль, клуб и ресторан. Два верхних этажа должны были стать квартирой Дейла. Он объяснил Дейлу, что это позволит им сэкономить средства. На самом деле это позволяло Доктору следить за личной жизнью Дейла. Возможно, таким образом удастся предотвратить повторение чикагских неприятностей.
Работа заняла несколько месяцев. К началу весны клуб был готов к открытию.
В день открытия Студенческого клуба Ронни Дейла, когда в заведении появились гости в черных галстуках и вечерних платьях, Ирвин Коун понял, что их ждет успех. Большой успех. Он вошел в Нью-Йорк именно так, как хотел. Чикаго остался в прошлом. Недавние события стали забытой историей.
Все удалось на славу. Стиль, выбранный Доктором, идея студенческого клуба, интерьер с картинами, на которых были изображены эпизоды футбольных матчей, скрещенные теннисные ракетки на обшитых деревом стенах сделали свое дело. На втором этаже можно было разместить столы, рассчитанные на четыре сотни гостей. При этом еще оставалась площадка для танцев. Девушкам и женщинам нравилось танцевать в непосредственной близости от Ронни Дейла, когда он пел для них.