Спасите меня, Кацураги-сан! Том 11
Шрифт:
Большое количество озоновых дыр находится над Арктикой, Австралией, Африкой и Южной Америкой. А самая большая дыра — над Антарктидой.
Правда, я слышал, что и над столь дорогим мне Санкт-Петербургом висит приличных размеров дыра. Но убедительных статей на эту тему я так и не прочитал.
Если кратко — климат меняется. Тепловые электростанции, боле миллиарда автомобилей, десятки тысяч различных заводов — всё это наносит нашей атмосфере непоправимый вред. Да, существуют организации, которые пытаются бороться за экологию,
Чтобы восстановить то, что человечество уже уничтожило понадобится не один десяток лет. А может даже и не одна сотня или тысяча. Природа восстанавливается очень медленно по меркам жизни обычного человека.
В ней действует простое правило: «Строить — сложно, разрушать — просто».
Так что тёплой погоде посреди зимы удивляться точно не стоит.
Я прошёл вдоль палубы и поднялся по лестнице на верхний ярус. Оказалось, что там — на передней палубе, что начиналась прямо у окон нескольких кают моих коллег, находился довольно крупный бар.
Печально было узнать, что именно там сконцентрировалось самое большое количество врачей. Но чему я, собственно, удивляюсь? Алкоголизм — это одно из главных заболеваний медиков. Разумеется, далеко не все им страдают. Но врачи находятся в зоне риска из-за стресса, который постоянно испытывают на рабочем месте.
Результат налицо. Перед баром находилась палуба, которая была уставлена десятками столов. И все они были заняты. Даже если бы вдруг я захотел выпить… Хотя бы кофе! Места я бы не нашёл — всё подчистую забили мои иностранные коллеги. И, судя по напиткам, которые стояли на их столах, пили врачи не сок и не минеральную воду.
Что ж, осуждать их я не имею права. Тем более, здесь находятся далеко не все пассажиры — лишь четверть.
Фукусиму Ренджи я нашёл достаточно быстро. Он сидел вместе с нашим хирургом — Рэйсэем Масаши. Акихибэ Акико, видимо, ещё отдыхала. А вот психиатра — Макисиму Сакую я не видел до сих пор. Но встретить его в баре было бы, как минимум, странно. Большинство психиатров очень тесно работают с наркологами. Многие из них даже совмещают сразу две профессии. Если бы Макисима Сакуя решил напиться в первый же день после нашего отплытия, я бы сильно удивился и изменил своё мнение о нём. Ведь пока что он кажется мне крайне профессиональным специалистом.
— Ну что, господа, отдыхаем? — усмехнулся я, подойдя к столику, за которым расположились Рэйсэй и Фукусима.
— О, Кацураги-сан, а я уж думал, что вы и не появитесь! — воскликнул хирург.
Голос его звучал предельно трезвым.
Точно… Рэйсэй ведь почти не пьёт. Помню, как возмущался Асакура Джун, когда хирург отказывался от выпивки. В те времена невролог ещё любил изрядно злоупотребить любой жидкостью, содержащей хотя бы малую долю спирта.
— Я отсыпался после тяжёлой рабочей недели, — солгал я.
— Да не скромничайте, — улыбнулся Рэйсэй Масаши. — Фукусима-сан сказал, что вы достали из воды его
Я взглянул на Фукусиму Ренджи и понял, что «расстроен» равно «чертовски пьян».
Заметив это, я шарахнул магией по его мозгу, сосудам и печени, приводя организм в порядок. Поскольку мне хотелось поговорить с терапевтом с глазу на глаз.
Но мне сильно мешался Рэйсэй Масаши.
— Рэйсэй-сан, — улыбнулся я. — А не составит ли вам труда принести нам сок? Любой — на ваше усмотрение.
Хирург обернулся и заметил, что очередь в баре даже длиннее, чем в нашей поликлинической регистратуре.
— Ага, — с трудом сдерживая смех, ответил он. — Я понял. Вы бы уж сразу за смертью меня послали, Кацураги-сан. Разницы нет.
Хирург с пониманием кивнул, показав, что он не в обиде. Кажется, всё получилось даже наоборот — он был благодарен за то, что я спас его от общества Фукусимы Ренджи.
Рэйсэй ушёл, но я решил не сразу начинать разговор со своим коллегой. Мне захотелось обдумать увиденное. Фукусима всегда была серым человеком. Никто его не замечал, никто о нём ничего не говорил. Я не слышал от коллег и пациентов ни хорошего, ни плохого в адрес Фукусимы Ренджи.
Мы с ним пересеклись всего один раз. Он не хотел приходить на мои лекции, но после небольшой медицинской дуэли всё же согласился посетить общетерапевтические собрания.
Он — ноль. Не в плане своего опыта и знаний, а в плане моего понимания о нём.
Он — психопат.
Этот вывод я сделал, взглянув на его поведение во время шторма. Он наслаждался хаосом. Расспрашивал меня о том, что я стану делать, если кто-то пострадает… Может, он способен предсказывать будущее?
Что ж, Фукусима уже явно протрезвел благодаря моей магии. Настало время узнать ответы на скопившиеся вопросы.
— Чего вам надо, Кацураги-сан? — хмыкнул он. — За спасение своей жизни я вам благодарен. Только делать этого не стоило. Вы чуть не потеряли Акихибэ-сан. Представляю, как наш главный врач расстроился бы, если б его дочка утонула или осталась умственно неполноценной.
Я шарахнул по столу кулаком так, что оставшаяся выпивка Фукусимы пролилась ему на ноги. Однако никто из посетителей бара этого не заметил. Уж больно много шума устроили мои коллеги.
— Вы что творите, Кацураги?! — скривился Фукусима Ренджи. — Хотите сами платить за виски?!
— Ты, идиот, не дал мне прыгнуть за Акихибэ-сан, — прошептал я. — Если бы я сразу смог спуститься в воду, мне не пришлось бы её откачивать. Но нет… Я был вынужден спасать вас обоих! В итоге девушка наглоталась воды.
— А кто вам разрешал переходить на «ты»? — прорычал Фукусима.
— Мы не в клинике. Мы на корабле, — ответил я. — Не нужно строить обиду. Клянусь, Фукусима-сан, я искренне ценю то, что вы бросились в воду. Но тот факт, что вы помешали это сделать… Это мне непонятно.