Специальный приз
Шрифт:
— Отпусти, я не буду! Я все равно не буду!.. — шептал Лешка, пытаясь высвободить руку.
— Ах, ты шуметь! — разозлился Женька и повалил Лешу на кровать.
Леша рванулся, но Женька был сильнее и легко прижал его к подушке. Леша не плакал. До боли сжав зубы, он ждал, когда Женьке надоест его бить.
Наконец Женька устал.
— Доволен? — спросил он и, подобрав упавший на пол тюбик с пастой, поднес его к лицу Сыроежкина: — Смотри! Усы как у гусара будут!
Леша почувствовал, как гневно запрыгало в груди сердце. Уже не думая о том, чем
Двойка по алгебре
За две недели до начала весенних каникул назначили классный час.
— На повестке дня успеваемость Юры Гуляева, — объявила Светка Севостьянова, староста нашего класса. Она устроилась за учительским столом, а Надежда Ивановна, классный руководитель, пересела на третью парту.
Я заткнул уши и отвернулся к окну. С крыши котельной свисали длинные блестящие сосульки, солнце разыгралось и пекло, как летом, угрожая к вечеру превратить наш каток в обыкновенную лужу.
Светка продолжала:
— Ребята, кто возьмется помочь Гуляеву по алгебре? В четверти у него намечается двойка.
Все молчали.
— Желающих нет, — сказал я.
— Не понимаю, Юра, почему ты так плохо думаешь о своих товарищах? — Надежда Ивановна встала и внимательно обвела всех глазами.
Добровольцев по-прежнему не было.
И вдруг… вдруг кто-то на последней парте совершенно спокойно, как будто разговор шел о дежурстве в столовой, сказал:
— Я могу помочь Гуляеву…
Голос принадлежал Наташке Сизовой. Она пришла в наш класс всего два месяца назад, в начале третьей четверти, и ничем особенным отличиться еще не успела.
Игорек Самсонов, мой друг и сосед по парте, ехидно заметил:
— Все ясно!
Я толкнул его под партой коленкой и сказал:
— Я в буксирах не нуждаюсь!
Надежда Ивановна пожала плечами:
— Не понимаю тебя, Гуляев. По-моему, ты должен быть благодарен Наташе за то, что она хочет тебе помочь.
Класс загудел. Обычно к отстающим прикрепляют отличников, а Сизова никакая не отличница: только вчера схватила по русскому трояк.
В коридор я выскочил первым. Игорек следом за мной. На три часа у нас был назначен решающий матч с командой соседнего ЖЭКа.
В раздевалке, как назло, оказалась длинная очередь.
По лестнице, ловко избегая столкновений с пролетавшими справа и слева мальчишками, торопливо спускалась Сизова. Заметив, что мы с Игорьком застряли в очереди, она замедлила шаг и, не торопясь, спустилась в вестибюль.
— Смотри, твоя гимнастка идет! — хихикнул Игорек.
Наташка занималась гимнастикой и недавно на городских соревнованиях получила второй взрослый разряд.
Сизова подошла к нам, в руках у нее была записная книжка.
— Юр! Сегодня надо обязательно позаниматься.
— Сейчас не могу, — отрезал я. — У нас хоккей.
— Какой хоккей?
— Обыкновенный. С командой третьего ЖЭКа.
— А перенести его нельзя?
— Нельзя. Не видишь — весна? Через неделю уже льда не будет.
— Хорошо, — подумав, согласилась Сизова. — Дай мне свой адрес, я приду вечером.
Я молчал.
— Ты что — глухой? — спросила Сизова.
— Может, и глухой. Тебе какое дело?
— Пожалуйста, не груби, — обиделась Сизова. — Не хочешь со мной заниматься, так и скажи.
— Ладно, записывай, — влез в разговор Игорек. — Он живет в пятиэтажке на девятом этаже.
Сизова захлопнула блокнот и сухо заметила:
— Ценю остроумные шутки.
Мы вышли на лед в три часа.
У соседей самая хорошая коробочка во всем районе, с настоящими бортами, не то что у нас. В прошлом году у нас тоже была площадка. Борта мы сделали из старых щитов, которые валялись на стройке. Мы думали, они никому не нужны, но начальник ЖЭКа сказал, что наша самодеятельность ему не нравится, и забрал щиты. Теперь вместо бортов у нас сугробы, ворота только настоящие.
Первый период мы начали отлично, несмотря на то что в команде противника оказалось два девятиклассника. У них, единственных, была полная форма — шлемы, краги и зеленые мастерские клюшки. Раньше они жили в центре города и выступали за команду, которая играла на приз «Золотая шайба».
Игорек носился по льду как метеор. В первом периоде он забросил две шайбы. Одну с пятачка, другую — прямо с синей линии. Потом у меня получился удачный щелчок, и счет стал 3:3.
Второй период тоже проходил нормально, пока среди зрителей не появилась Сизова. Первым ее заметил Игорек, и сразу начались фокусы. Он вдруг стал грубить, сбивать всех с ног, пытаясь прорваться к воротам в одиночку.
Игра расклеилась, и скоро счет сравнялся: 3:3. Я уже собирался подъехать к Сизовой и объяснить ей, что девчонкам здесь делать нечего, но она вдруг исчезла так же неожиданно, как и появилась.
Игорек успокоился, заиграл в пас. В последнем периоде мы забили четвертую, решающую шайбу.
Открыв дверь своим ключом, я на цыпочках подошел к стенному шкафу, чтобы незаметно спрятать в нем коньки и клюшку. В большой комнате работал телевизор и ярко горела люстра, будто у нас были гости. В коридор выглянула мама.
— Наконец-то! — воскликнула она.
— Я уроки делал. Ко мне «буксир» прикрепили, — объяснил я и пошел в ванную.
— С кем это ты занимался?
— С одной девчонкой. Ты ее не знаешь.
Я включил на полную мощность воду, чтобы больше не отвечать на вопросы.
Умывшись, я заглянул в большую комнату. По телевизору показывали мультики. Стол был накрыт белой скатертью. На нем стояла банка с вареньем и электрический самовар. А за столом рядом с моей маленькой сестренкой Маринкой сидела Сизова и распивала чай.