Специальный приз

Ампелонов Александр Львович

— Что же ты? — спросила мать. — Проходи, поздоровайся с Наташей.

— Здрасте, — буркнул я и плюхнулся на стул возле телевизора.

Сизова растерялась не меньше моего и покраснела до ушей.

— Чаю налить? — спросила у меня мама и повернулась к Сизовой: — Наташенька! Что же ты ничего не кушаешь? Бери варенье. Сами варили — клубничное.

— Спасибо, — поблагодарила Сизова и виновато глянула на меня.

— Ну, рассказывай, — сказала мама. — Выходит, ты с двумя девочками занимаешься?

— Я в хоккей играл…

— Но

хоккей-то уже час как кончился?

— Я к Игорю заходил, чтобы клюшку починить…

— Одни клюшки у тебя в голове, — вздохнула мама. — А по алгебре три двойки.

— Вы, пожалуйста, не беспокойтесь, — успокоила ее Сизова. — Двойки можно еще исправить.

— Можно-то можно. Только он у нас чемпион по лени. Если не заставишь, за уроки ни за что не сядет.

— Что вы! — воскликнула Сизова. — Он не лентяй, его вчера за лабораторную по физике похвалили.

Я прикусил язык: за лабораторную работу хвалили не меня одного, весь класс.

— А по алгебре мы с завтрашнего дня начнем с ним заниматься, — продолжала Сизова.

Я промолчал.

Ночью выпал снег, и утром у школьного крыльца лежал длинный, как кит, сугроб. За ним торчала желтая шапочка Сизовой — она почему-то не входила в школу. Завидев меня, Сизова весело сказала:

— Привет!

— Здрасте! — буркнул я и толкнул дверь.

— Ты за вчерашнее обижаешься? — помрачнев, спросила Наташка.

Наверное, переживала, что устроила мне неприятности.

После уроков Сизова спустилась в гардероб раньше всех. Смыться через столовую нам тоже не удалось.

— Ерунда, — сказал Игорек. — Пойдем в актовый зал и выпрыгнем из окна.

— Со второго этажа?

— Ну и что? Я на старой квартире с третьего в сугроб спрыгнул.

Я присвистнул и подул на палец. Вообще-то Игорек не трус, в хоккей играет — никого не боится, но третий этаж…

— Не веришь? — обиделся Игорек.

Дверь в актовый зал была заперта, и мы снова спустились на первый этаж. Сизова стояла в вестибюле, растерянно озиралась по сторонам.

— Юра, а я думала, ты ушел. Я в шесть приду, ладно? Раньше не могу — у меня гимнастика.

— Спасибо за удовольствие, — сказал я. — С меня вчерашнего хватит.

— Тогда давай у меня, — предложила Сизова.

— А что, идея! — загорелся Игорек. — И я с вами…

Сизова нахмурилась.

— Как-нибудь без тебя обойдемся, — сказала она и дала мне листок, на котором был написан ее адрес.

Без четверти шесть мы встретились с Игорьком у школы. Он уверенно повел меня к аптеке и, повернув налево, остановился у Наташкиного дома.

— Ты скажи, что потерял записку с адресом, а я тебе показал, — предупредил Игорек.

Только

сейчас я заметил, что он вырядился как на парад. Я был в школьной форме, а он в расклешенных вельветовых брюках.

На лестнице мы применили хитрость. Я нажал кнопку звонка, а Игорек спрятался за угол, чтобы возникнуть в тот момент, когда Сизова откроет дверь.

— Это ты? — обрадовалась Наташка, распахнув дверь. Она была в тапочках и голубом тренировочном костюме. Игорек, осмелев, вылез из укрытия.

— А тебе что здесь надо? — строго спросила Сизова.

Игорек растерянно улыбнулся и медленно стал спускаться по лестнице.

Сизова привела меня в свою комнату. Над письменным столом висела цветная фотография. Молоденькая гимнастка исполняла ласточку на бревне. Перехватив мой взгляд, Наташа объяснила:

— Это Надя Команечи, олимпийская чемпионка.

— И ты так умеешь? — спросил я.

— Умею, только у меня не так красиво получается… — смутилась Сизова. — Начни вот с этой задачи. — Она пододвинула ко мне раскрытый задачник и ушла на кухню.

Я прочел условие задачи, вздохнул. На прошлом уроке что-то похожее решал на доске Игорек, но я в это время списывал домашнее задание по физике и все прослушал.

Из кухни доносилось журчание воды: наверно, Сизова мыла посуду. За моей спиной громко тикали стенные часы. Я прочитал условие еще раз и заглянул в конец задачника. Ответа не было: он давался только на трудные задачи, отмеченные звездочкой.

— Ну как, получается? — поинтересовалась через некоторое время Сизова, заглянув в мою тетрадку.

Я помотал головой.

— Зачем же ты делишь двести пятьдесят на два? — воскликнула Сизова. — Надо составить систему уравнений.

Уравнение никак не составлялось, пока Наташка снова не остановилась у меня за спиной, спокойно спросив:

— Так что же здесь можно выразить через икс?

Я снова посмотрел в задачник и вдруг понял, что надо делать…

— Вот видишь, — улыбнулась Сизова, — выходит, ты задачи решаешь не хуже, чем забиваешь шайбы…

— А ты видела? — спросил я и тут же вспомнил, что Наташка появилась к середине второго периода и помешала нам играть.

— Ты сбоку бросок сделал. Я думала, под таким углом в ворота не попадешь.

— Это не бросок был — щелчок, — солидно уточнил я.

— Ну хорошо, а теперь давай эти задачи, — сказала Наташка.

Все началось сначала. Первую задачу, про пассажирский поезд, я решил довольно быстро, а со второй снова заело. Размышляя над решением, я подошел к окну. На катке мелькала красная шапочка Игорька — ребята собирались играть в хоккей.

Заглянув в комнату, Сизова строго спросила: