Специальный приз
Шрифт:
— Ты почему не работаешь?
— Две уже решил, — сказал я.
— Еще одну реши, и на сегодня все.
— Я тебе не трактор, — возмутился я. — Что я, дурак, весь день за уроками сидеть?
— А двойку ты исправлять собираешься? — спросила Сизова.
— Моя двойка. Хочу — исправлю, хочу — нет, — сказал я и направился в прихожую, но Наташка решительно преградила мне путь.
Я снова сел за стол. Оставался один-единственный выход — бежать. Как только Наташка вышла, я сунул тетрадку под ремень и выскользнул из комнаты.
Дверь
Выбежав на улицу, я перевел дух. Шел мокрый весенний снег. Снежинки медленно падали на асфальт и сразу же таяли. У соседнего подъезда стояли девчонки. Виолетта Акимова, главная модница нашего класса, хвасталась новыми сапожками.
Заметив меня, девчонки, как по команде, засмеялись, а Виолетта ехидно спросила:
— А что ты делал в этом подъезде?
— Что надо, то и делал, — сказал я.
— Ой, девчонки! — воскликнула за моей спиной одна из подруг Виолетты. — Он же к Сизовой ходил. К нему «буксир» прикрепили… Забыли?
— Понятно! — Виолетта улыбнулась.
Я сжал зубы и твердо решил, что с Сизовой ни за какие коврижки заниматься не буду. Даже если меня оставят на второй год.
На следующий день мы писали контрольную по алгебре. Мне достался первый вариант. Обычно я списывал контрольные у Игорька или Глеба. Но сегодня Глеб, как назло, заболел, а Игорька пересадили на первую парту. Сизова сидела как на иголках, все время оглядывалась, пытаясь угадать, как мои дела. А я с важным видом рисовал чертиков. Ничего другого не оставалось, как надеяться на чудо. И вдруг меня осенило! На доске была написана задачка, похожая на ту, какую я решил вчера у Наташки. Только здесь никто ничего не покупал, а две бригады укладывали бетон на строительстве ГЭС. Я стал составлять уравнение. Ко мне подошла математичка. Она, наверное, подумала, что я получил от кого-нибудь шпаргалку.
Работу мою проверили сразу.
На переменке первой ко мне подлетела Сизова:
— Молодец! Четверка!
Я с каменным лицом складывал портфель. Виолетта и ее подружки не спускали с нас глаз. Сизова нахмурилась и отошла.
Пришла весна. Каток почернел и покрылся лужами. Эх, прощай хоккей до следующего года!
Целую неделю у нас не было математики, по другим предметам меня тоже не вызывали.
Во вторник веселая жизнь кончилась. Математичка выздоровела. Это стало известно на большой перемене: Глеб
В классе началась паника — многие не сделали домашнего задания. Ничего не оставалось, как обратиться к Сизовой. Не получать же двойку после четверки.
— Наташа, дай списать! — попросил я, опустив глаза.
— А где ты был целую неделю?
— Я не мог. Дома я больше не буду заниматься.
— Давай в школе. Но списывать я тебе не дам, не обижайся.
В этот момент я увидел Виолетту — она наблюдала за нами. Я махнул рукой и отправился на свою парту.
— Юр! — позвала Виолетта.
— Чего тебе?
— Хочешь алгебру списать? — Она протянула мне тетрадку.
Я колебался, но тут подоспел Игорек и схватил тетрадку обеими руками. Скоро мы с Игорьком уже скатывали задание в четыре руки. Виолетта стояла рядом.
— Твоя Сизова такая принципиальная… Дать списать жалко. Думает, если занимается гимнастикой, так она уже королева.
Из класса мы вышли вместе с Виолеттой. Сизова прошла мимо, даже не посмотрев в мою сторону. Я понял, что «буксир» мне больше не угрожает…
Виолетта проводила Сизову завистливым взглядом и спросила:
— Вы каждый день с ней занимаетесь?
Я промолчал.
— А контрольную она тебе списать дала?
— Я сам решил.
— Правда? — удивилась Виолетта. — А она-то воображает, будто четверка из-за буксира.
— Подумаешь, один раз позанимались, — сказал я.
— Ты больше к ней не пойдешь?
— Не пойду.
— Ну и зря. Она тебя… Понимаешь, ты ей нравишься…
Мы вышли на улицу. Мальчишки в резиновых сапогах бегали по лужам. Я ждал, что Виолетта сейчас повернет направо и оставит меня в покое.
Но Виолетта изменила маршрут и пошла с нами. Игорек сиял.
— Мальчики, что вы сейчас будете делать? — спросила Виолетта.
— Ничего! — сказал Игорек.
— Пойдемте ко мне музыку послушаем. Мои раньше пяти не придут.
Я пожал плечами. У меня не было ни малейшего желания идти в гости, но Игорек незаметно дернул меня за рукав и сказал:
— Пошли!
Я не стал возражать.
Пять минут спустя мы подошли к огромной шестнадцатиэтажной башне рядом с «Универсамом». Лифтов в подъезде было два, в том числе один грузовой. В его кабине мог бы поместиться чуть ли не весь наш класс.
Дома у Виолетты и в самом деле никого не было. На полу в большой комнате лежал огромный зеленый ковер, по которому полагалось ходить в тапочках.
У окна стоял импортный комбайн — приемник, телевизор, проигрыватель и магнитофон под одной крышей.
— Во здорово! — сказал Игорек.
Виолетта выбрала пластинку и, включив проигрыватель, убежала на кухню разогревать чайник.
— Я так не играю, — сказал я Игорьку. — Мы так не договаривались.
— Посидим немного, — взмолился Игорек. — Я тебе свою клюшку отдам.