Спиноза Б. Избранные произведения
Шрифт:
Декарта о том, что животные — это неодушевленные машины, хотя
и подчеркивает, что способность животных чувствовать еще не
делает их природу сходной с человеческой.
Т
рудности спинозовского гилозоизма есть трудности объяснения
происхождения, а тем самым и сущности такого сложнейшего
явления природы, как человеческое сознание, и в особенности
мышления как его высшего проявления. Возврат Спинозы к
гилозоизму от исключительно механистической
Декарта в конкретных условиях той эпохи означал безусловно
материалистическую попытку преодоления картезианского
дуализма.
__________________
1
См. настоящее издание, стр. 414.
3
3
С
ледует напомнить, что Декарт, объявив животных простыми
механизмами и подчинив тем же законам важнейшие проявления
человеческого организма (питание, сон, размножение и т.д.), вместе с
тем решительно изъял из сферы действия этих законов область
человеческого мышления. Последнее он объявил функцией души, составляющей проявление особой духовной субстанции, совершенно
независимой от субстанции материальной и противоположной ей. В
этом — одна из главных причин апелляции Декарта к богу как
высшему существу, объединяющему материальную и духовную
субстанции. Спинозовский же материализм, как мы видели, решительно отвергает религиозное представление о боге как
личности, возвышающейся над природой и управляющей ею.
Стремясь к естественному объяснению всех явлений природы, Спиноза и человеческое мышление считает естественным свойством, проявлением атрибута мышления бесконечной субстанции —
природы. Однако метафизическая, неисторическая точка зрения
Спинозы, ‘объясняемая состоянием научных знаний его эпохи, поставила перед ним непреодолимые трудности в объяснении
происхождения сознания. Низкий уровень развития естественных
наук, особенно биологии, полное отсутствие знаний о
происхождении человека являются причиной того, что Спиноза, говоря о различии, существующем между психикой («душой») животного и человеческим интеллектом, не может указать никаких
моментов связи, существующей между ними. Именно поэтому
философ не в состоянии дать сколько-нибудь удовлетворительное
решение вопроса о происхождении человеческого сознания с его
высшим проявлением — рациональным, логическим мышлением —
из субстанции как первопричины. В решении этого вопроса он
столкнулся с еще большими затруднениями, чем при решении
вопроса о происхождении движущихся модусов из субстанции, обладающей лишь атрибутом протяженности.
К
ак
бесконечной субстанции и миром модусов, по замыслу Спинозы, является бесконечный модус движения. Аналогично этому звеном, соединяющим атрибут мышления субстанции с миром модусов как
вещей мыслящих, философ объявляет бесконечный разум (intellectus infinitus), являющийся вторым бесконечным модусом
3
4
в его системе. Спиноза подчеркивает, что разум никак нельзя
рассматривать в качестве атрибута, неотъемлемого свойства
субстанции, что разум — только одно из состояний атрибута
мышления наряду с любовью, желанием и другими проявлениями, модусами психики. Но в отличие от них разум как наивысшее из
этих проявлений объявляется Спинозой бесконечным модусом, призванным, подобно бесконечному модусу движения, опосредствовать переход от субстанции к миру мыслящих вещей.
Однако бесконечный модус движения выражал совершенно
реальные свойства тел, наблюдаемые в повседневной жизни. Что же
с этой точки зрения должен выражать бесконечный разум? Ответ на
этот вопрос был дан философом уже в первом его произведении —
«Кратком трактате о боге, человеке и его счастье», где он отмечает, что единственное свойство бесконечного разума состоит в том, чтобы «познавать всегда все ясно и отчетливо» 2. Тем самым
образуется сугубо метафизическое понятие абсолютного знания для
всех времен.
Э
то понятие абсолютного знания обусловливается гносеологическими
принципами теории познания Спинозы. И само понятие
бесконечного разума имеет у Спинозы определенный
гносеологический смысл. Что же касается его онтологического
значения, то утверждаемое Спинозой объективное существование
разума не в качестве только индивидуальной способности того или
иного человека, а в качестве бесконечного модуса, имеющего
свойство все и во все времена ясно и отчетливо познавать, создает
иллюзию какой-то объективной завершенности познания, притом
осуществляемой не человеком как конечным существом. Вот почему
эту мысль Спинозы нельзя признать материалистической.
О
тношение бесконечного разума в качестве бесконечного модуса к
атрибуту мышления является одним из наиболее темных мест в
учении философа о природе. Он говорит об идее бога в атрибуте
мышления, об идее самого атрибута мышления, но не может дать