Спор на жизнь
Шрифт:
— Но Анна…
— Ты сейчас не сможешь ей помочь, поэтому перестань терзаться понапрасну, твой враг этого и ждет.
— Но что если он уже убил ее?
— Не думаю, что это так. Он не собирается ее убивать. К тому же слухи распространяются быстро. Если бы Анна предстала перед Создателем, мы бы уже знали об этом от таких же путешественников, — спокойно сказал послушник.
— А если он ее обратит?
— Тебе лучше меня известно, что Анна не стала бы жить, обратившись в вампира. Она бы убила себя,
— Может, ты и прав. Но, если он не собирается ее убивать или обращать, зачем она ему?
— Чужая душа — потемки, а среди людей бытует мнение, что у вампиров ее нет, так что откуда мне знать. Ты мне задаешь эти вопросы для того, чтобы я подтвердил твои догадки?
Гэбриэл в очередной раз кивнул.
— Ты бы лучше подумал о том, что мы будем делать дальше…
Легкий сквозняк, ворвавшись в комнату, стал колыхать пламя масляной лампы, стоявшей около окна. Карл инстинктивно поежился, натягивая выше одеяло.
— В библиотеке Ватикана должно быть что-то: книги, очерки, артефакты. Я отказываюсь верить в то, что мы единственные, кто столкнулся с этой дьявольщиной. Ты должен найти это, а я переговорю с членами ордена, возможно, они смогут найти какой-то ответ.
— Но если мы ничего не найдем?
— Есть больше тысячи способов, от которых может умереть человек, я отказываюсь верить в то, что лишь оборотень способен убить Дракулу. Когда Валерий явился в Ватикан, он привез с собой часть полотна, что если было что-то еще? Что-то затерявшееся в веках или то, что сознательно от нас сокрыли.
— Ты подозреваешь орден в измене? — с недоумением поинтересовался Карл.
— Я этого не говорил, но в последнее время меня ничего уже не удивит.
Ван Хелсинг нервно покрутил старинный перстень на безымянном пальце, подходя к окну.
— Небо прояснилось. Собирайся, возможно, какой-то корабль решится сегодня выйти в море.
***
Ватикан встретил путников недружелюбной атмосферой: улицы, всегда полные паломников, попрошаек и мелких воришек были пустынны; тесно поставленные дома, взирали на них из темных глазниц. Казалось, они очутились в зазеркалье, и по ту сторону стекла на них взирали сотни глаз, боявшихся обнаружить свое присутствие.
Стараясь не обращать на это внимания, Ван Хелсинг проследовал к собору Святого Петра, где у сводчатых ворот их ожидал кардинал, беспокойно шагавший взад-вперед по мраморным ступеням.
— Наконец-то, почему так долго? Орден полнится разными слухами, один страшнее другого… — проговорил мужчина лет шестидесяти, облаченный в красную рясу.
Его изможденное лицо избороздили глубокие морщины, водянистые серые глаза утратили былой блеск и прозрачность, отчего казались суровее, чем когда-либо. Прикоснувшись губами к рубиновому перстню святого отца, Ван Хелсинг проговорил:
—
— Что ж, милости прошу, — указывая дорогу, сказал он.
— Карл, в библиотеку, — на ходу бросил охотник, направляясь за кардиналом.
Карл засеменил по узким ступенькам, ведущим к подземным лабиринтам вечного города. Когда его шаги стихли вдали, священник начал разговор.
— В чем причина твоего приезда? Насколько нам известно, наш враг не уничтожен.
— Это так, но все оказалось намного сложнее и запутаннее, чем мы думали.
— Что произошло? Мы получали тревожные новости от Карла. Что это за история с оживлением потомства и монстром Франкенштейна? Мы обеспокоены.
— Это история — прошлое. Монстр уничтожен, а вместе с ним утрачен шанс на оживление пищащих тварей. Сейчас есть более серьезная проблема: нам удалось выяснить, что ни один из известных способов убить вампира не применим к Дракуле. Его не страшит солнце, не обжигает святая вода, не убивает серебряный кол и не слепит распятие. Нам удалось выяснить, что убить это порождение ада способен лишь оборотень, но и это оказалось невозможно.
Кардинал шел в задумчивости, пытаясь осмыслить каждое слово.
— А где принцесса Анна?
— Пленена, — коротко ответил охотник.
— Что? Как ты посмел сюда явиться без нее? Приказ ордена был вполне понятен.
— Только неисполним. У нас есть основания полагать, что принцессе пока ничего не угрожает, — проговорил Ван Хелсинг, скорее пытаясь убедить себя, а не своего спутника. — Мы прибыли сюда за советом. Нам необходим доступ ко всем архивам Ватикана. Мы надеемся найти хоть какую-то подсказку.
— Мы готовы оказать тебе содействие во всем.
Путники остановились под огромным витражом, светившимся всеми цветами радуги при солнечных лучах. Подняв взгляд на стеклянное распятие, Гэбриэл замолчал, очевидно, что-то обдумывая, но потом продолжил:
— Отлично. Также хочу уточнить: кусок полотна, который Вы мне дали перед отъездом, был единственной зацепкой, которую Валерий привез с собой в Ватикан?!
— Если бы было что-то еще, не сомневайся, я бы сказал.
Ван Хелсинг удовлетворенно кивнул.
— Но я вижу, что тебя еще что-то гнетет, мой друг, — прошептал кардинал, склоняясь к его уху.
— Это так, святой отец. Вы были правы: в Трансильвании мне удалось приоткрыть завесу тайны своего прошлого, но оно породило еще больше вопросов.
— Это хлебные крошки, по которым ты найдешь дорогу. Не сомневайся.
— Честно говоря, я не понимаю, чего хочет от меня Всевышний. Может, эти знаки посылаются мне для того, чтоб я попытался изменить ход событий?
— Что ты имеешь в виду?