Способен на все

Монро Люси

– Что значит другое?

– Я не хочу Джози, но я хочу тебя.

– Какое это имеет отношение к тому, чтобы познакомиться и подружиться с Коллинзом?

– Он мужчина.

– Лестер тоже.

– Коллинз молодой. Он не уродлив, и он пользуется успехом у женщин. – Бретт произнес последнюю фразу таким тоном, словно она была решающим аргументом в споре.

– И ты тоже, – напомнила Клер Хотвайеру, глядя на него с иронией.

Он явно чувствовал себя самцом, защищающим территорию. Работал нормальный мужской инстинкт, и это не означало, что Бретт испытывал к ней какие-то особенные чувства,

за исключением того, что, как он сам выразился, хотел ее. Мужские особи полагают, что принадлежность к мужскому полу дает им определенные права, кроме того, он явно был воодушевлен сознанием того, что Клер тоже его хочет и уже успела получить неизъяснимое удовольствие от его рук. И не важно, что он был категорически против устойчивых отношений.

Секунду назад они находились в разных концах комнаты, и вот Бретт уже оказался в нескольких дюймах от нее, и все его мощное тело вибрировало от напряжения.

– Ты моя, Клер.

– Какая чушь!

Он схватил в ладони ее лицо и, глядя ей глаза в глаза так, что она задохнулась от волнения, сказал:

– Ты моя. И ты это знаешь.

– То, что ты меня хочешь, еще не значит, что ты мной обладаешь, – сказала Клер и осторожно начала пятиться.

Бретт вздохнул и провел ладонью по ее лицу.

– Я не хочу тобой обладать.

– Тогда я не могу быть твоей.

– Нет, можешь. О, черт, прости на самом деле я не хочу мешать тебе заводить знакомства с другими мужчинами, но, когда ты рядом, я чувствую только зов инстинкта.

– И это тебе мешает?

– Да. Мне, по идее, должно быть все равно, познакомишься ты с Коллинзом или нет.

– Но тебе не все равно.

– Да. В наших отношениях другим не место.

– Между нами ничего нет. Бретт покачал головой.

– Ты лжешь себе, если веришь в это. Позавчера ночью у нас кое-что началось, и это не кончится, и ни один из нас не успокоится, пока мы не доведем начатое до конца.

– Секс не так уж много значит. Бретт чуть усмехнулся.

– Ты мне это повторишь после того, как мы впервые по-настоящему займемся любовью.

– Мы отвлеклись от темы.

– О чем ты?

– О том, чтобы я могла дружить с теми, с кем захочу.

– Если ты хочешь познакомиться с Коллинзом, я вас представлю, идет?

– Не слышу радости в голосе.

– Я в порядке. – Но злобный взгляд опровергал сказанное. – Я не собственник по натуре.

– Да? Я бы сказала, что ты – самый настоящий собственник.

Бретт потряс головой, словно хотел прочистить мозги.

– Все это просто безумие. О чем мы спорим? Ты не захочешь Коллинза. Ты хочешь меня, и ты не из тех женщин, кто сразу будет играть с двумя.

– Я ни с кем не играю.

– Неправда. Ты играешь со мной.

Клер открыла рот, чтобы возразить, но Бретт не дал ей шанса. Он поцеловал ее.

Губы Бретта сминали ее губы, язык исследовал глубины ее рта... Клер задрожала.

Когда Бретт поднял голову, они оба тяжело дышали.

Глава 10

Коллинз оказался неразговорчивым угрюмым парнем, который, по мнению Клер, очень здорово походил на Нитро, но, как ни странно, его манера общаться не отвратила от него Куини. Пожилая дама была счастлива остаться с Коллинзом в

номере, пока Бретт и Клер пошли размяться в тренажерный зал.

Первая часть разминки, а именно разогрев, приобрела для Клер теперь совсем иное значение. Эффект, производимый созерцанием мускулистого тела Бретта, был не просто согревающий, а скорее разжигающий. Для тренировки Бретт переоделся в длинные спортивные шорты и облегающую майку. Клер не могла оторвать взгляда от его совершенного тела, она забыла обо всем на свете и едва вспоминала, что надо менять тренажеры.

– Если ты будешь вот так на меня смотреть, то разминку нам придется продолжить не здесь. – От его многообещающих протяжных интонаций Клер буквально бросило в жар.

Она с трудом отвела глаза и сказала:

– Извини.

– Не извиняйся. Просто будь готова к последствиям. Клер вновь подняла на него взгляд, и сердце ее затрепетало, когда она увидела в его глазах откровенное желание.

– Мы ничего не можем поделать. В номере Куини.

– Мы в отеле. Всегда можно снять другой номер.

– Ты готов снять еще один номер просто для того, чтобы мы могли...

Глаза его лукаво блеснули.

– Чтобы мы могли заняться любовью? Запросто. Так что не усугубляй. Я уже и так готов.

Она посмотрела на его шорты. О да, Бретт не преувеличивал.

Он усмехнулся.

– Я же говорю, что вполне готов.

– А стоит ли? Я имею в виду – заниматься любовью. Мы же не любим друг друга.

– Ты можешь называть это как угодно, но когда это случится, все твои представления о сексе перевернутся.

Скрытое обещание в его голосе заставило Клер поежиться от предвкушения, но она все же сказала:

– Я думаю, ты несколько самонадеян.

– Не думаю. Ты ясно дала понять, что не считаешь секс чем-то особенно приятным. Я собираюсь показать тебе, что секс может быть захватывающим и головокружительным, и даже более того. Таким, что у тебя слов не хватит. И я это заявляю вполне авторитетно.

Возможно, все будет так, как он говорит, но надолго ли его хватит? Клер махнула рукой на все эти сексуальные игры, потому что они, как оказалось, не заслуживали восторженных слов. Мужчины смотрят на секс совсем не так, как женщины. Мужчины не воспринимают секс как нечто очень личностное, очень интимное. Женщина по природе своей относится к сексу по-другому. Партнер проникает в ее тело, и женщина отдает партнеру часть себя, хочет она этого или нет. Клер не знала, как другие воспринимают сексуальные контакты. Она никогда никого об этом не спрашивала. Но у нее отношение к этому вопросу выработалось вполне определенное. И выводы, которые за этим следовали, ей совсем не внушали оптимизма.

– Почему ты такой противник брака? – ляпнула она, не подумав. Клер даже не знала, хочется ли ей услышать честный ответ.

Бретт встал и направился к тренажеру с универсальными тягами. Он начал делать жимы.

– Я уже был раз обручен.

Клер прекратила делать растяжку и уставилась на Бретта, который перешел к выполнению «обратной бабочки». Она не верила собственным ушам.

– Ты был помолвлен? С твоими принципами не заводить ни с кем серьезных отношений?

– Это было давно. До того, как я выработал для себя этот принцип.