Спой мне колыбельную
Шрифт:
Разве это не то, чего я хотела? То, о чем мечтала? То, о чем умоляла его? Почему я растерялась? Я хочу снова почувствовать его тепло, но ледяной нож пронзает грудь.
— Уходи, Дерек.
— Черт возьми, Бет. Мы не можем просто так все оставить. — Он кашляет.
Я бегу вверх по лестнице, забегаю в свою комнату, запираю дверь и прижимаюсь к ней. Я жду, когда он последует за мной, постучит, зная, что я впущу его, зная, что люблю его и уверяю себя, что хочу этого. Он будет нежным. Милым. И не навредит мне.
Потом он все мне расскажет. Мы поделимся друг с другом
Я все жду.
Никаких шагов на лестнице.
Никакого стука.
Никто не шепчет, что любит меня, хочет меня и нуждается во мне.
Только скрип кухонной двери и зверский гул его мотоцикла, прорезающий ночную тишину.
Глава 27. Лечение?
Я ненавижу свою маму за то, что она рассказала мне об отце.
Я ненавижу его за то, что он назвал меня чертовски уродливой.
Я ненавижу Дерека.
Я ненавижу музыку.
Я ненавижу петь.
Я ненавижу пасту.
Я ненавижу Лозанну, Женевское озеро и каменные лавочки.
Я ненавижу Скотта.
И в особенности я ненавижу экономику повышенного курса.
Я засыпаю, прежде чем заканчиваю список. Прежде чем перехожу к человеку, которого действительно ненавижу. Сегодня утором я смотрела на неё в зеркало и видела всю правду.
Это все испортит. Известный совет Дерека, касающийся секса. Мы даже не дошли до этого момента, но совершенно все испортили. Я по-крупному все испортила.
А Дерек? Что насчет него? Черт, он все тоже испортил. Почему он наорал на меня из-за футболки? Он что, действительно никогда не собирается со мной этого делать? Стала ли я пошлой после всего, что было? Я снова и снова обдумываю это.
Может это пластырь на животе, находящийся в том же месте, что и в Лозанне, рассердил его? Это определенно не комариный укус. Может шрам? Тогда зачем лейкопластырь? А может там след от иглы и он не хочет, чтобы я его видела? Что за ужасные таблетки он принимает для желудка? Почему, раз за разом, все на том же месте?
Все это меня ужасно беспокоит. Даже не представляю, как должна себя чувствовать. И все из-за того, что не могу заглянуть под маленькую телесного цвета ленту.
Когда я вижу Скотта в школе, то отменяю нашу встречу у него.
— Он тебе не разрешил?
— Я была к тебе не справедлива. Я с Дереком. Ничто этого не изменит.
Скотт с лязгом захлопывает свой шкафчик и подходит так близко, что я могу чувствовать запах его одеколона. Он шепчет:
— Еще посмотрим.
Оставшуюся часть дня он снова смешной, милый и дружелюбный Скотт. Он приносит свои заметки по экономике в обед и объясняет для меня шестую главу. В хоре у него не выходит его отрывок. Он быстро занимает свое место рядом со мной и наклоняется так, что мы стоим, практически, щека к щеке — так он может слышать, как я пою его часть.
— Почему ты меня не ненавидишь?
Он пожимает плечами.
— Мазохист.
Я смеюсь.
— Спасибо, Прекрасный Принц.
— Всегда к вашим услугам, Красавица.
Он снова меня спасает. Я должна любить его. Действительно
Когда я еду на занятие хора, все, о чем я могу думать, это лейкопластырь на животе Дерека. Парни не пользуются пластырями. Если это порез или укус, какая ему разница, что я его видела? Почему он на том же месте?
Выглядит все как… в медицине.
Лейкопластырь.
Кашель.
Потеря веса.
Бледная-бледная кожа.
Таинственные исчезновения.
И его советы о врачах. Таблетки, которые он постоянно глотает. Придурок Блэйк и его идиотская наркопривычка.
Все сходится. Не на зависимости, а на болезни.
«Я не переживу, если ты меня оставишь».И что же он сказал? «Не взваливай все на меня».
Планирует ли он оставить меня потому что…
Нет, такого не может быть. О, черт. Наверное, он болен. По-настоящему болен. Но не аллергией или простудой, которая быстро проходит.
На одну маленькую секунду я беспокоюсь, что могу забеременеть. Что это? Может, ВИЧ? Вот почему он не хочет… Нет, нет. Не это. Диабет. Он постоянно колет себе уколы. Скорее всего, это он. Бледные диабетики? А они кашляют? Может, лейкоз? Он может сходить в больницу и получить нужное лечение. С ним все будет хорошо. Люди вылечиваются от лейкемии. Костный мозг. Ему просто нужен новый костный мозг.
Перед тем, как станет лучше, всегда бывает плохо.
Все сходится.
Думаю, он не может быть настолько болен. Большую часть времени он в порядке. Он всего лишь кашляет. Это бронхит или что-то подобное. Может, мононуклеоз? Но он заразен. Дерек сказал бы мне, если бы это был он.
Какое заболевание вызывает кашель?
Такие глупые вещи как простуда, грипп, пневмония. Однажды я её подхватила. Постоянно кашляла. Опытные курильщики кашляют. Но Дерека это не касается.
Почему он просто не может мне рассказать?
Я не могу спросить его. Не могу ему противостоять. Теперь не могу. После прошлой ночи. Мы должны вернуться в то время, которое у нас было, пока я его не бросила. О, черт. Я его бросила.
Поздно ночью после хора, я проверяла онлайн ли Дерек, но его не было. Я написала ему сообщение о том, что хочу его. Звучало так, словно я чокнулась. Поэтому я его удалила. Я просто отослала, что скучаю и пошла спать.
Утром я проверила телефон. Ничего милого в ответ не было. Никаких голосовых сообщений. Никаких смс. Ни имейла. Мне страшно. После всего, что случилось в понедельник вечером, я должна знать, что он не злится, что у нас все в порядке, прежде чем он ускользнет в небытие. Я обещаю не спрашивать о пластыре на его животе. Черт. Он мог быть там все время. Дерек всегда был в футболке. Или в кожаной куртке. Мы встречаемся уже несколько месяцев, а я никогда не была настолько близка с ним, чтобы видеть его голую грудь. Разве это не кажется странным? Я чувствую, как страх сосет под ложечкой. Его гнев. Даже его жестокость. Существует столько вещей, которых я не знаю о Дереке.