Спрингфилд
Шрифт:
Я засмеялся.
— И я только сейчас стал сюда ходить, потому что нужно уметь забывать плохое.
— Типичный тольяттинский трэш. Мой сосед-наркоман считал, что я его галлюцинация. Он говорил: «Опять ты, галюн ебаный?»
— Запишу тебя так в телефоне. Галюн ебаный.
— Сам галюн ебаный. Это все социальная депривация. Когда люди понимают, что никому не нужны и дальше все плохо, они сходят с ума.
Мэт остановился и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Че ты опять смотришь, как маньяк? — говорю.
— Ниче. Складно
— Я болтаю и не занимаюсь делами. Только достижения определяют человека. Мне двадцать два и я ничего не понимаю.
— Мне тоже двадцать два. А скоро двадцать три. Но все будет. Ты широко мыслишь, — говорил он. — Вдохновляет. Есть чему поучиться.
Я не понимал, врет он мне или нет.
— В общем, я серьезно подумал о магистратуре в Москве. Все изучил. Есть варианты попроще Вышки, например, политех или московский областной. Там проходной в районе ста пятидесяти бывает. Но это тупо откос от армии. А Вышка, конечно, крутая. Вышка очень крутая. Я прям охуел, это рай. Элитный гей-рай. Только мечтать.
— Мэт, мы в Майями. Это лучшее место, чтобы мечтать.
— Ну, если бы мы там учились, я прям обязательно с тобой за руку ходил. Тебя бы никто не обидел. У них есть ЛГБТ-клуб даже, можно посещать. Вечером ты бы готовил в общаге, а я б ел. И мы были бы модными успешными московскими пидорами. Кофе в «Старбакс», фотки в Москва-сити. А потом уедем в какую-нибудь Пиндосию по международной программе и заведем собаку. Я хочу собаку. И проектор на стену.
— Звучит, как идеальный план.
— И в Пиндосии мы поженимся.
— Ты бы хотел заключить брак?
— Да. Это прикольно. Я хочу быть мужем. И сделать нормальную семью. И общие микробы уже есть. Но есть косяк.
— Че?
— Я с тобой растолстею.
Я вспомнил, как смотрел фотографии гей-свадеб на пинтересте и думал, что я скорее состарюсь, чем доживу до этого, но об этом никто не знал и сейчас я тоже об этом не скажу.
— Бля. Бля, как я счастлив! — я обнял Матвея.
— Ну это рискованно. Но я готов.
— Ты серьезно?
— Да. Только не знаю, на что поступать.
— Я тоже не знаю, на что.
— Можно по специальностям.
— Да, — сказал я, — из нас инженер и экономист нобелевского уровня. С купленными дипломами.
— В Вышке есть литературное мастерство. Тебе пойдет, ты все красиво пишешь.
— Точняк. Значит, ты тоже туда попробуй. Будешь потом комиксы писать.
— Ой, бля, нет.
— Да. Короче, на этой неделе ты напишешь рассказ. Или стих. Все. Ок? Или подбери что-то еще. Но выбери все же то, что нравится.
— Ну-у-у… — Матвей постучал указательными пальцами… — ну ради тебя ок.
— Обещай.
— Обещаю, — он приложил руку к сердцу. — Но даже если мы пролетаем — тупо скрываемся от армии, копов и просто продолжаем жить в режиме «Приколы и пиво».
— «Приколы и пиво». Хорошее название для хуевого магазина.
— И это. Давай пообещаем друг другу, — Матвей посмотрел на меня серьезно, —
— Я тебе обещаю.
— Обещаешь? Ну то есть ты не бросишь меня, когда поступишь?
— Блин, ну почему ты опять так думаешь?
— Привычка. Соррян. Я исправлюсь.
— Мы поступим. Потому что один хер нет других вариантов жить лучше. Это наша зона ответственности и мы можем всем управлять. Все. Ты согласен?
— Абсолютли. Буду храбрым, как берсерк.
Матвей протянул руку и я пожал ее.
— Спасибо, Мэт два ноль.
— Мэт два ноль — хорошее название для комикса.
Мы шли ко мне домой по теплому ночному городу, взяли в круглосуточном по полторашке «Балтики», пили и болтали. Мы решили, что на первый московский Новый год должны нарядиться в костюмы Екатерины Шульман и Альбины Сексовой, чтобы целоваться в таком виде под бой курантов и показывать фак телевизору. Ум и сердце прекрасной России будущего должны слиться в магический час. Этот перформанс мог бы назваться «Господи, помоги мне дожить до лучших времен». Или как-то так. Если бы я умел рисовать, я бы точно нарисовал такую картинку.
— Я читал, что если положить айфон в микроволновку на десять секунд, то он зарядится, — сказал я Матвею. — Это правда?
— Бред, — сказал он. — Ну… а как это возможно?
— ХЗ. Но у меня дома есть два древних айфона.
И как только мы пришли домой, мы сразу засунули телефон в микроволновку. Я решил заснять этот момент на видео. Я снимал, а Матвей стоял около микроволновки и уверенно говорил:
— Телекомпания «Плохой внешний вид» представляет передачу «Разрушители мифов». Что будет, если положить телефон в микроволновку и правда ли, что он зарядится? Для проведения опыта мы используем этот уникальный телефон марки Apple две тысячи махрового года.
Матвей показал в объектив включенный дисплей телефона.
— Видите, батарея почти разряжена. Итак, будет ли результат?
Матвей положил телефон в печку, выставил десять секунд и, выдохнув, как Дудь в начале каждого видео, нажал пуск.
— Погнали.
— Отойди от микрухи.
— Погоди, — говорил он и смотрел на телефон. — Вроде нормально все.
Телефон искрился.
— Заряжается, — Матвей кивал в камеру.
Я наблюдал за происходящем и ожидал взрыв. Когда прошло десять секунд, Матвей достал телефон кухонным полотенцем. Дисплей телефона погас.
— Че там?
Мэт улыбнулся.
— Теперь вы знаете простой способ выключить айфон.
— Ты прям Тэкна, — говорю. — Тэкна из «Винкс».
— Слушай, давай взорвем его?
— Не надо.
— Интересно!
— Если сломаешь микруху, получишь по яйцам.
— Окей.
Матвей положил айфон в печь и стал выставлять время.
— Десять?
— Чо-о-о? Минута.
— Пять. Ок?
— Три. Хотя это пиздец много.
— Ну ок. Три.
Матвей поставил печь на три минуты.