Средь бала лжи
Шрифт:
— Что поделаешь, издержки у плана есть. Но… — Ларон повертел в руке точную копию четок, — на этот случай есть мы.
Таша молча всматривалась в синеву портала. Отражая волшебный свет, неестественно ровное водное зеркало и вправду казалось омутом.
— Найдж на месте, — объявил альв. — Следующий.
Таша ощутила взгляд Алексаса на своём лице, но глаза поднять не осмелилась. И лишь смотрела, как его ноги делают шаг вперёд, исчезая в синеве чистой магии, заключенной
Секунды ожидания тянулись с вязкостью тянучки.
Почему, ну почему всё это так невовремя? Он — её рыцарь. Её защитник. Тот, кто прошёл с ней всю игру с первых дней, тот, кто готов за её жизнь заплатить своей жизнью. А она не знает, просто не знает, как теперь с ним себя вести! Даже заговорить не осмеливается. Даже глазами с ним встретиться. И лишь весь день кожей чувствует его тягучий взгляд, — наверняка непонимающий и обиженный. Должно быть, теперь он думает, что ночью сделал что-то не то; что этот танец, бабочка, поцелуй…
При воспоминаниях о вальсе во тьме ей снова невесть отчего сделалось жарко. И стыдно: от того, что она подводит и Джеми, и Алексаса, и Найджа.
Вовсе не в том, в чём она опасалась подвести всех какие-то сутки назад.
«Нас прервали вчера, — сказал Найдж, когда Таша пожала плечами. О чём ещё она должна догадаться? Не знает она ничего: волшебники свято хранят свои тайны, она это не раз Джеми говорила. — Значит, Алексаса ты… тоже любишь».
«Он мой друг, Найдж. Естественно, люблю, — укоризненно ответила Таша — сегодня его вопрос не вызвал у неё замешательства. Подумала и добавила, чувствуя укол совести, — да, конечно, в чём-то Джеми не мог его заменить…»
«Но в чём-то Алексас не заменит Джеми. Справедливо, — кивнул колдун. — Надеюсь, наш бедный влюблённый мальчик с этим смирится, когда поймёт».
Она помнила, как сердце пропустило удар, словно на качелях. Ухнуло куда-то в живот, подскочило под самое горло, — а затем, наконец вернувшись на законное место, забилось быстро и недоверчиво.
Она рассмеялась тогда зачем-то. Просто не зная, как ещё на это реагировать. Голова кружилась, и в опустевшем сознании не было никаких мыслей, помимо отстранённых наблюдений, что ковёр мало того что безвкусно яркий, так ещё и порядком вытертый. И лишь вспомнилось, как целую вечность назад — до вальса во тьме, до покушения на короля, до окончания Двоедушия — Алексас задал ей полушутливый вопрос; и как он смотрел на неё — тем вечером, когда она решила, будто ей только чудится всё, что она прочла в его взгляде.
«Ты не против, если я в тебя влюблюсь?..»
Так всё же не чудилось…
«Зря смеёшься, — проговорил Найдж затем. — Только не говори, что ничего не замечала».
«Я…»
«Я ещё летом видел, как он на тебя смотрит. Не понимаю только, почему он так тебе и не признался. Боролся
«Я… замечала, но… думала…»
«Что тебе кажется? Нет. Не кажется. — Колдун смотрел на неё очень, очень серьёзно. — И ты нужна ему, Таша. У тебя хватит сил, чтобы вытащить вас обоих. Потому что, думаю, ты не больше моего хочешь смотреть на его саморазрушение. Ведь теперь, когда он потерял Джеми, когда у него осталась только ты…»
— Алексас на месте. Ваш черёд, Ваше Высочество, — проговорил Ларон, возвращая её в настоящее. Склонив голову, воззрился на Ташу доброжелательно и сочувствующе. — И не будьте так напуганы, прошу. Не думайте ни о эйрдалях, ни об амадэе… как ни просто это звучит и как ни сложно это сделать. В конце концов, у вас своих амадэев — двое в рукавах.
Таша, кивнув, закрыла глаза. Шагнула вперёд, проваливаясь в пустоту.
С горькой усмешкой на губах.
«…если я в тебя влюблюсь…»
Конечно, у всякого нормального человека перед подобной миссией голова должна быть забита именно эйрдалями и амадэями. Но она, похоже, не совсем нормальный — и уж точно не совсем человек.
Чтоб её…
— Почему опять я?! — не выдержала Лив, нервно глядя на кинжал с тонким, явно очень острым лезвием.
— Кровное родство, — коротко молвил Странник, доставая из воздуха мензурку.
Лив это не успокоило. Очнувшись, она обнаружила себя в незнакомой круглой зале с золотым лиственным потолком — очень похожим на золотое дерево, увиденное ею с Драконьей Скалы посреди черепичной крыши Школы. Но едва она успела порадоваться тому, что призыв мерзкого брата дяди Арона уже закончился, и тому, что они уже вернулись в обитель волшебников — её осчастливили тем, что им нужно найти Ташу, и для этого ей придётся порезать руку!
— Поскольку определить местонахождение твоей сестры другими способами не представляется возможным, придётся использовать магию крови. — Иллюзионист покосился на амадэя. — Кое-кто умеет хранить свои вещи, как я посмотрю?
— И очень не любит, когда их пытаются у него отнять, — бесстрастно подтвердил Арон.
Лив лишь смотрела на кинжал в руке Странника.
Крайне недружелюбно.
— Не волнуйся. Ты даже боли почти не ощутишь. А рану я тут же заживлю, — Иллюзионист успокаивающе коснулся ладонью её плеча. — Ты ведь хочешь найти сестру?