Средства ничего не значат
Шрифт:
Бьякуя взял в руку палочки, пододвинул ближе коробку и снова остановился. Это был не просто обед. Это был ритуал. Теперь, когда он капитан, он может обедать не по расписанию, а когда вздумается. Ему не приходится больше сидеть в шумной столовой с остальными бойцами. Он может поесть один, может пообедать дома или, если приспичит, даже в рабочем кабинете, как сейчас. Но на мгновение ему вдруг захотелось оказаться там, в далеком прошлом, среди бойцов отряда, и чтобы все видели, как он разворачивает свой обед, и чтобы всем было ясно, что кто-то ждет его дома. Бьякуя осторожно подцепил палочками кусочек рыбы, попробовал. Было вкусно.
Он вдруг задумался,
Бьякуя был уверен, что, если бы ему удалось сейчас спросить Хисану, она бы сказала: конечно. Она бы не хотела, чтобы он вечно оставался один. Но когда ему было думать об этом? Он ушел с головой в работу, стараясь спастись от одиночества. Заставил себя думать, что чувства не имеют для него никакого значения. И кто бы, глядя на его каменную физиономию, решился к нему подступиться? Да и он сам никогда никого не замечал. Где ему замечать, если он в расположении отрядов круглосуточно пропадает?
Нет, какие-то женщины в отряде, конечно, были. Но они видели в нем лишь командира, а он в них – только подчиненных. Кучики вообще не привык различать своих бойцов по половому признаку. Синигами есть синигами. Форма, занпакто, реяцу. Ничего кроме.
Но вот эта женщина… И откуда только взялась на его голову? Она красива. Да, это следует признать. И явно ему симпатизирует. Нет никаких причин, чтобы не познакомиться поближе.
Не увлекайся, внятно произнес внутренний голос. Надо еще присмотреться, что она из себя представляет. Да я и не увлекаюсь, ответил ему рассудок. Я и собираюсь присмотреться. Но ведь для этого нужно хотя бы поговорить.
Прикончив обед, Бьякуя закрыл коробочку и повертел ее в руках. Красивая. Надо бы вернуть.
И тут обнаружил, что совершенно разучился улыбаться. Хотя повод был самый подходящий.
***
Терашима Рюусей уставился на Кучики как-то странно. Хотя, казалось бы, что тут особенного? Что с того, что он прежде не бывал в этом доме? Нет никаких особенных препятствий к тому, чтобы зайти по-соседски. Бьякуя и понятия не имел, как запаниковал Рюусей, когда ему доложили о необычном визите. Он мигом вообразил, что Кучики пронюхал о том, кто пытался убить его в Мире живых, и связал этот факт с семьей Терашима. Потом обозвал себя идиотом и параноиком, но все же встречать гостя вышел, внутренне настороженный. И уж совсем растерялся, когда Кучики заявил, что пришел к его дочери.
Бьякуя с удивлением наблюдал, как у хозяина дома сперва одна бровь ползет вверх, а потом вдруг вторая становится выше первой. Нет, странная все же реакция. Но реакция его дочери поразила Бьякую еще больше.
Дальше порога гостя так и не пустили. Минори неожиданно появилась в помещении, когда ее отец в изысканно-вежливых выражениях, но с неприветливыми интонациями пытался выяснить, какого черта Кучики здесь забыл. Ее взгляд был надменным и холодным.
– Кучики-сан? – Проговорила она несколько удивленно. – Зачем вы пришли?
– Просто хотел поблагодарить и вернуть вот это.
Бьякуя протянул коробочку, завернутую в платок, точно так же, как он получил ее утром. Утром эта женщина улыбалась ему. Что же теперь-то происходит? Разве не она первая начала вести себя так, чтобы он обратил на нее внимание?
– О! Не стоило
– В самом деле? – В его голосе тоже зазвучали ледяные нотки. – А мне показалось, что стоило.
– Вам лучше уйти, – сказала она напрямик.
– Конечно. Прощайте.
Оказавшись на улице, Бьякуя с трудом подавил в себе желание недоуменно оглянуться на этот негостеприимный дом. Что же это все может значить? Такое впечатление, что утром он разговаривал с совершенно другой женщиной. Если этот бенто – не знак внимания, то что тогда? Для чего она все это затеяла?
Угомонись, ехидно сказал внутренний голос. Это не твоя стезя. С такой рожей ты распугаешь всех девушек, пусть даже они будут храбры, как львицы. Лучше подбери сопли и забудь мечтать о том, что все может стать как раньше. Голос этот своей насмешливостью и несвойственной Бьякуе резкостью выражений очень напоминал голос Хаями. Тот, когда в ударе, тоже порой так выражается.
Ну и пошло оно все, решительно заключил Бьякуя. Нечего гадать, что на уме у этой вздорной девчонки. Лучше просто вернуться к работе. Ему есть чем заняться, а все остальное несущественно.
***
Утром Бьякуя явился в штаб ни свет ни заря – не спалось. Один-единственный бенто растревожил воспоминания, содрал сухую корку с души, обнажая нежную сердцевину. Оказалось, что он забыл обо всем этом не так прочно, как считал.
Появившийся в кабинете лейтенант передал ему запечатанный конверт, пояснив, что прямо сейчас получил его от посыльного. Конверт был без всяких подписей. Бьякуя без особого интереса вскрыл его, вынул письмо… и тут же его челюсти сжались. Хотя и внутри подписи не значилось, не было сомнений, что это письмо от нее.
«Прости за вчерашнее, – писала Минори. – Тебе действительно не стоило появляться у нас дома. Если бы ты знал… Я не могу сейчас всего рассказать. Пожалуйста, не сердись, я не могла вести себя иначе. Приходи сегодня вечером в беседку позади нашего дома. Я должна сказать тебе кое-что важное».
Сперва Бьякуя едва зубами не заскрипел при виде письма, так сильна была нанесенная ему вчера обида. Она еще смеет писать ему записки после такого?! Но потом он вчитался, и гнев угас, как и не было. А ведь похоже, что в этом коротком письме сквозит мольба о помощи. Она говорит, что хочет увидеть его. Но вчера, у себя дома, она не могла выдать себя. Это может значить только одно: проблема связана с ее отцом, ведь кроме него там с ними никого не было. И если так… то ей действительно больше не к кому обратиться. Может быть, в тот момент, когда Бьякуя спас ее от пьяной толпы, она увидела в нем заступника, человека, к которому можно обратиться за помощью?
Нужно пойти туда, решил он. Пойти и прояснить этот вопрос раз и навсегда. Пусть просто объяснит, чего она от него хочет. Он, несомненно, постарается сделать все возможное, в конце концов, она спасла его, а это не та услуга, которую Кучики может забыть. Но он должен точно знать, на что может рассчитывать. Если ей нужна только его помощь, для него еще не поздно придушить свои чувства в зародыше.
Чувства? Бьякуя поймал себя на этой мысли и ужасно ей удивился. Он это серьезно? Какие еще чувства? Это всего лишь несколько сентиментальных воспоминаний о том, чего больше нет и не может быть. Он любит другую женщину, совсем другую, и не надо их смешивать. Бьякуя поспешно свернул листок и спрятал его за пазуху. А то кто его знает, этого Абарая, опять заподозрит что-нибудь и примется шарить на чужом столе.