СССР: вернуться в детство 6

Войлошников Владимир

Мда, однажды со мной уже такое было. Отправили меня от организации на компьютерные курсы — очень примитивные и довольно узкоспециализированные. Я приехала, за два часа выполнила всю программу, рассчитанную на две недели… Руководитель курсов, которая почти всё это время занималась тем, что учила людей открывать папки, запускать программы и тыкать куда нужно, а не куда попало (а некоторых — без предобморочного состояния включать компьютер, ой вэй), сказала мне:

— Ну, вы же видите, с каким начинающим контингентом нам приходится работать? Приходите

через две недели за документом об окончании…

Поэтому, пока класс с напряжением умственных сил вникал в устройство рабочего стола, я потихоньку достала из рюкзака Вильяма нашего Шекспира. В четверг зарубежка, надо «Гамлета» перечитать…

Итак, за сегодняшний урок учащиеся освоили, из чего состоит рабочий стола — довольно простой и очень понятный. Непосредственно на столе лежали папочки с надписями «Урок 4», «Урок 5», «Урок 6» и внезапно «Делопроизводство». Это всё трогать пока было не надо. На нижней панельке имелся ряд программ, которые тоже пока не трогать. Зато все поупражнялись в подсчётах с помощью встроенных калькуляторов, в переводе времени туда-сюда и в установке другой даты. Почувствовали себя крутыми хакерами и в конце урока в качестве бонуса минут пятнадцать играли в тетрис. И я играла. Что я — не человек, что ли?

На выходе из компьютерного кабинета нас встретил Катькин брат.

— А ты на ЭВМ не ходишь? — полюбопытствовала я.

— У меня среда-пятница, — солидно ответил Ромка.

— А в один день вам что, не разрешили?

— Ты чё! — тут же вклинилась Катька. — У него во вторник-четверг его любимая химия! Практический лабораторный факультатив. Там других вариантов нет, так что наш Ромыч своё место в группе, считай, зубами выгрыз.

Мы прошли мимо гардероба, закрытого сегодня по причине внезапно вернувшейся почти летней жары — днём двадцатка была, говорила же я, что первый робкий снег растает без следа, никто и не вспомнит!

— Он эту свою химию так любит, — ехидно добавила Катька, — что некоторые последствия этой любви преследуют его долгие месяцы.

— Ожоги, что ли, получил? — испугалась я.

— Да не-е-е… — поморщился Ромка, а Катерина патетически воскликнула:

— Пфе! Ожоги! Куда круче! Вот, погоди, попрохладнее станет — увидишь. Любой встречный-поперечный за три километра будет угадывать, что перед ним химик. Сто процентов тебе даю.

Заинтриговали они меня, но больше ничего выжать не удалось, хоть тресни.

Дома я хотела сбегать к тащмайору, узнать какие-нибудь новости про Вовку, но оказалось, что он, наоборот, только что уехал. Ещё из дополнительных внезапных новостей — расселяли не только нашу улицу, но и всё ЖТ «Ньютон». А освободившиеся дома начали достраивать-перестраивать и попутно телефонизировать. Нужных людей поселят. А нужным людям нужна нормальная связь. Естественно, заодно телефоны обещали провести и в «Сибирское подворье», и в «Шаманку», и во все наши дома. Как закончат, станем мы, практически, посёлок

люкс.

КРУГИ НА ВОДЕ

9 сентября, среда, ИВВАИУ

Вова

Круги от моего пребывания в училище пошли очень быстро. И дело не только в драке. Точнее, не просто в драке, а, скорее, в брошенной мной фразе о неудовлетворительной боевой подготовке учащихся. Что-то где-то сдвинулось в шестерёнках учебного механизма, и в очередные часы «Кружков и дополнительных занятий» наш взвод отправили в спортзал, где нас ожидал человек — легенда ИВАТУ. Николай Сергеевич Маснов.

Резиновый дедушка.

Роста среднего, даже, пожалуй, невысокого. Сухонький, но чрезвычайно жилистый. В первую бытность мою курсантом ему уже было под семьдесят. Но и тогда он гимнастические упражнения показывал так, что полказармы потом с азартом училось делать фляк*, не считая упражнений на турнике, кольцах и коне.

*Это элемент спортивной акробатики,

спортивной гимнастики и т.п.,

переворот назад,

осуществляемый с толчка с ног.

Спортсмен выполняет толчок с ног,

запрокидывается назад,

встаёт на руки и затем снова на ноги.

Однако главное было не это. Резиновый дедушка был феерическим рукопашником. Ходили слухи, что он служил в СМЕРШе и учился чуть ли не у легендарных офицеров царской разведки. Видать, особист очень серьёзно отнёсся к тому, что уровень боевой подготовки у младшего курса хромает на все ноги.

— Здравия желаю, товарищи учащиеся!

— Здравия желаем, товарищ преподаватель! — откликнулись мы.

Нет, я, конечно, знал, что он — полковник запаса, но по спортивной форме, в которой полковник Маснов всегда приходил на занятия, это определить как бы не представлялось возможным, правильно?

— Ну, что ж. С этого дня мы с вами начнём изучение такой замечательной дисциплины, как армейский рукопашный бой. Некоторые из вас могут подумать: «Да чему меня может научить этот старый сморчок?» — он хитровато оглядел строй. — Некоторые, возможно, уже занимались какими-нибудь видами спортивной борьбы или самбо… или, может быть, боксом? Есть такие молодые люди? Два шага вперёд, выйти из строя.

Я задержался на полсекунды и шагнул вперёд, фактически, последним — хотелось убедиться, что «бойцов» будет достаточно много, и меня минует честь участвовать в предстоящем представлении.

На месте из тридцати двух человек в строю осталось восемь. А ведь реально готовились парни, на тренировки ходили. Причём, не удивлюсь, если эти оставшиеся тоже ходили в секции, только в другие. В спортивную стрельбу, например.

— Отлично! — похвалил нас Резиновый дедушка и махнул самым рослым: — Первый десяток — ко мне, остальные — встать в строй.