СССР: вернуться в детство 6
Шрифт:
В общем, за первый же день все наскакались так, что после отбоя все счастливчики мгновенно разобрались по койкам и отрубились сном праведников. Остались дежурный и дневальные, которым предстояло поочерёдно подтапливать буржуйку и стоять в карауле у нашего ротного грибка. Помимо нашего дежурного присматривать за порядком остался один из второкурсников — вместо наших офицеров, после вечерней поверки снова радостно удалившихся в офицерскую палатку. Второкурсник же следил за правильностью заступания в караул и всеми положенными телодвижениями. Нам даже выдали автомат — чисто для солидности, наверное, потому как патроны
Лагерь засыпал под шум леса, совершенно непривычный для большинства городских парней. И если в палатках мгновенно установилась сонная тишина, то стоящим в карауле в ночных звуках постоянно казалось странное. Поднялся ветер. Деревья раскачивались и шумели. Шелестели облетающие листья.
Так потом и не выяснили — ветка упала, взлетела потревоженная птица или, может быть, через кусты пробиралась собака, привлечённая запахами полевой кухни? А может, это был одномоментный тревожный сон? Только кому-то из часовых показалось быстро приближающееся в сторону лагеря движение, и в полном соответствии с инструкцией он закричал:
— Тревога!
Этот крик был подхвачен остальными часовыми.
— Тревога! Тревога!
Дежурные спешно поднимали роты. Из палаток, натягивая куртки, выскакивали и строились курсанты и мы. Офицеры, надо отдать им должное, несмотря на вечерние возлияния, среагировали мгновенно, в двадцать минут прочесав весь прилегающий лес. Никого, естественно, не нашли.
Убедившись, что никаких оснований для тревоги нет, нас обратно разогнали по палаткам, досыпать. Приключения на ровном месте, мать твою…
А назавтра начался настоящий курс молодого бойца.
День был распланирован от и до.
В восемь утра — подъём, построение, проверка списочного состава. Мало ли — вдруг кому в голову пришла светлая мысль в самовол уйти, рвануть до города или, скажем, до ближнего Добролёта, где можно было разжиться винишком или самогонкой? У курсантов периодически подобные залёты случались. Наши пацаны, понятно, маленькие, а вдруг стрельнет? Дурное-то перенимается быстро.
Сразу по проверке — три-четыре круга пробежечки по стадиону, зарядка, умывание. Можно было умыться прямо в речке, однако сентябрьская сибирская водичка по температуре весьма близка к нулю, удовольствие очень на любителя, поэтому дневальные, подтапливающие буржуйку ночью, ближе к утру ставили на неё баки с водой, чтобы можно было ледяную речную разбавить горячей — уже веселее.
После завтрака в тех же столовских верандах роты рассаживались на занятия. В первую половину дня в основном шла теория — основы ориентирования, карты, укрытия, маскировка, виды оружия и так далее. А вот после обеда — уже практика. Собирали-разбирали и чистили оружие, копали окопы, выходили на ориентировку в лес. «Ориентировались» с нами в основном няньки-второкурсники. Они же занимались с нами физухой, которая занимала просто всё свободное время. Было её столько, что несмотря на усиленную очень мясную кормёжку, к концу первой недели все КМБшники слегка спали с лица. Особенно здорово это бросилось в глаза, когда вечером в субботу приехали Батон и Кипа — сытые и покруглевшие после двухнедельного лежания в санчасти.
А приехали они с баней.
БАНЯ
В этот раз она была. Хвала всем, кто обеспечил это чудо! Вы только
Для обеспечения помывки личного состава существовал «Урал» с дополнительной будкой-прицепом. Основная топка была в кунге «Урала», там же — небольшое помывочное отделение, и второе, с большей пропускной способностью — в прицепе.
В прошлом будущем полевая баня успела посетить нас один раз. А на второй сломалась. Я вместе со всеми терпел ещё день, а потом подумал, что невозможно же… и пошёл на речку, на которой мы обычно умывались. Была она мелкая, больше похожая на очень крупный ручей. К концу сентября холодная, шопипец. Для полноты картины надо сказать, что ночью шёл снег и что-то не торопился таять, разложившись по бережкам рыхлой белой россыпью. Я на силе воли разделся, намылил мочалку, максимально интенсивно пошоркался и полез в речку, смывать с себя всю эту красоту. Чтоб вы понимали, всё что надо сразу стало совершенно квадратное. Смываю пену и слышу за спиной сиплое ужасающееся: «А-а-а-а…» Поворачиваюсь — стоит на берегу наш же курсант, то ли киргиз он был, то ли калмык, но глазки из узеньких сделались совершенно круглыми, воздух ртом хватает:
— Я… Я себя заставить умыться в этой воде не могу! А он! Ку-уп-п-пается!
Я, конечно, сразу встал попрямее, ополаскиваться начал помедленнее:
— А хули нам же! Сибиряки!
Но острые ощущения запомнились на всю жизнь.
А Я ВСЁ УЧУСЬ И УЧУСЬ
14 — 20 сентября
Оля
Неделя два мало чем отличалась от первой — уроки, уроки, уроки.
Из примечательного. Военрук Василь Макарыч запомнил, что я училась по другой программе, и пару раз дополнительно к уроку прогнал меня по сборке-разборке автомата. А вдруг война? А я тут не уверена в своих действиях, понимаете ли…
«Оперирование» ЭВМ наконец-то доползло до текстового редактора под названием «Слово». К моему величайшему восторгу, в отличие от многих древних текстовых редакторов, это не был ослепительно белый текст на ярко-синем фоне (лично для моих глаз сочетание убийственное), хотя до привычного мне «Ворда» далеко не дотягивал. Скорее, это напоминало… «Блокнот», наверное? Нет, всё-таки лучше, чем «Блокнот», он какой-то вообще бестолковый.
В общем, меня радовало уже то, что фон был белым, а буквы — чёрными, что можно было выбрать шрифт с засечками (типа привычного мне книжного) или без, выделять жирным или курсивом, подчёркивать, а также в умеренных пределах регулировать размер букв и отступы абзацев. Можно было выбрать размещение текста по центру строки — для заголовков очень хорошо! И главное — можно было сохранять черновики и вносить правки в текст, что на печатной машинке, понятное дело, совершенно недоступно. Это ж работа над текстами облегчится вдвое! А то и вчетверо.
Я уже представила себе, как попрошу Сергея Сергеича поспособствовать мне в покупке эдакого компьютерного монстра и даже, может быть, уже на выходных его опробую, если сильно повезёт… как явилась наша классная руководительница (для меня в принципе стало открытием, что она у нас есть) и объявила:
— Ребята! Завтра и послезавтра едем на картошку! Подходим к восьми ноль-ноль. Явка обязательна! Рабочая форма, резиновые сапоги, верхонки или старые перчатки, можно вёдра взять. И обязательно перекус!