Сталин. Большая книга о нем

Анискин И.

команда — уезжать…» (это было в г. Лида утром 23 июня. — Д. Киенко ).

Обратите внимание на выделенные мной слова — по факту уничтожения 11-й сад никто

тогда расследование проводить не стал… Видимо, потому, что в первые же налеты днем 22

июня был убит командир дивизии: «Ганичев и полковник Захаров, его заместитель, стоят на

аэродроме, как идиоты, и руководят разравниванием. По ним ударили. Захарову в лоб попали, а

Ганичеву в живот —

он через два часа умер. И на аэродроме никого из начальства не осталось».

( Примечание . Долгушин, по словам Киенко, спутал фамилию начштаба 11-й сад — это был

подполковник Юзеев, который был ранен в ногу и остался жив… Не репрессирован.)

Командиру дивизии полковнику Ганичеву, похоже, «повезло» — погиб, и проводить

расследование было просто не с кем. Его вины в том, что полки 11-й сад были так близко

расположены у самой границы, нет.

Но скорее всего он по результату расследования также пошел бы под суд и был бы

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

341

расстрелян с позором за такую организацию подготовки вверенных ему частей и аэродромов к

войне. За уничтоженную в течение одного дня дивизию, состоящую из как минимум 140

истребителей с хорошо подготовленными летчиками. А также уничтоженного утром 22 июня и

16-го бомбардировочного полка этой дивизии, потерявшего около 3 °CБ.

«А.Д. [А. Драбкин]: — У вас был 122-й полк?

— Да.

АД.: — Пятиэскадрильный состав?

— Четыре эскадрильи, в каждой по 18 самолетов, пять звеньев. Командир, заместитель. А

если комиссар летает, считали, что есть спарка…» (Итого 72 истребителя только в 122-м иап, в

котором было 18 пушечных И-16. — Авт .) (Сайт «Я помню», беседовал А. Драбкин.)

В связи с историей разоружения этого полка возник один вопрос. Дело в том, что в 122-й

иап «в среду или даже раньше, в понедельник, прибыла на Ли-2 комиссия с Москвы. Их задачей

в основном была проверка состояния техники пилотирования летчиков дивизии и в том числе

нашего полка. Возглавлял ее заместитель начальника оперативного управления, полковник»

(Долгушин). Сопровождал московского полковника «заместитель Копца по строевой

подготовке, генерал-майор».

Ли-2 комиссии так и остался до 22 июня на этом аэродроме и утром 22 июня сгорел. А

сама комиссия вроде как вечером 21 июня все еще была на аэродроме 122-го иап.

В связи с этим некоторые историки ставят под сомнение «самовольность» приказа

Павлова о снятии вооружений с истребителей. Мол, если бы приказ был лично от Павлова, то

комиссия бы вмешалась и отменила его.

А раз не вмешалась, то, значит, приказ был не от

Павлова, а из… Москвы!

Но вообще-то комиссия, проверяющая пилотирование (хоть и московская), никоим

образом не может отменить приказы командующего округом или командующего ВВС округа.

Она может только указать о данном факте в акте проверки или максимум сообщить в Москву по

телефону (если ей эту возможность еще и предоставят). По словам Долгушина, комиссия уехала

22 июня в Минск на машине (как выяснил Д. Киенко, «за ней посылали из 127-го иап пару У-2,

чтобы вывезти, однако по пути один немцы сбили, а второй вернулся»).

Но еще раз повторяю: они никоим образом не могли повлиять на ситуацию.

Были ли факты разоружения других полков ЗапОВО? Были, и, по некоторым данным,

такое было и в соседних округах. Найти информацию о подобном разоружении других полков

достаточно трудно (хотя, если есть умысел, подобные приказы никогда не дадут именно во все

авиачасти — сразу же наверняка всполошатся те же «особисты»).

Бардов: «Haйти-то конечно трудно, но тем не менее я нашел “идентичную информацию”:

когда я опубликовал свое интервью с Долгушиным на одном из форумов, откликнулся потомок

летчика того самого 16-го бомбардировочного полка его же дивизии, перебазировавшегося из г.

Желудок на аэродром “Черлена”. Так вот сын этого летчика (живущий сейчас в Канаде) написал

мне, что отец рассказывал ему, что в их полку также был получен приказ снять пулеметы с их

бомбардировщиков. И в результате во время налета немецких штурмовиков на их аэродром

немногие самолеты, взлетевшие в воздух, не имели возможности даже стрелять по немцам из

своих курсовых пулеметов, и один из них даже пошел на лобовой таран. Вот это письмо:

Георгий Сальников. Март, 27, 2005 6:39 рт. Заголовок сообщения: Хочу узнать дальнейшую

судьбу 16-го Сбап.

“Всем участникам форума добрый день! Ветеранам авиаторам, всем, кто жив, низкий

поклон. Погибшим и умершим — светлая память. Я, Сальников Георгий Георгиевич, сын

Сальникова Георгия Ивановича, стрелка, радиста 16-го СБАП. Мой отец находился на лагерном

аэродроме Черляны в момент штурмовки немцами в 4 утра 22 июня 1941 г. Где то в 1952—1953

году он мне, мальчишке, рассказал трагическую историю начала войны. Рассказал, как за сутки

до начала войны с бомбардировщиков было снято пулеметно-пушечное вооружение, как

проснулся от грохота и стрельбы. На его глазах взлетел его комэск Протасов, и как он шел на

таран. Как понимаю, он служил в его эскадрилье.