Сталин. Большая книга о нем
Шрифт:
сирена. Схватив винтовку, выбежал рассыльный. Заурчал мотором отъезжающий автобус.
Усенко снял трубку телефона:
— Квартиру комполка! Срочно!
— С Россью нет связи, товарищ младший лейтенант.
— Оперативного!
— Связи нет… Наверное, повреждена взрывами.
Константин положил трубку, задумался. В поле зрения попал железный ящик. Усенко
обрадованно бросился к нему, открыл ключом, выхватил “красный пакет”, вскрыл. Из большого
конверта
«Инструкция дежурному по лагерному сбору о действиях по сигналу боевая тревога».
Летчик лихорадочно перебирал руками листки инструкции и с ужасом понял, что только
на то, чтобы их прочитать, потребуется не менее четверти часа! Где взять это время? Он с
сердцем бросил бумаги назад в ящик. <…>
Замкнув ящик, он выбежал.
Лагерь уже проснулся. Из палаток, схватив оружие и противогазы, выбегали люди и
привычно бежали к самолетам, на свои посты. А над их головами, поливая опушку леса
пулеметным дождем, неистово носились фашистские самолеты. Но земля врагу ничем не
противодействовала — полевой аэродром не имел зенитных средств прикрытия: накануне
зенитная батарея была снята с позиции и уехала на учения. <…>
Запыхавшийся Усенко вбежал к оперативному дежурному Ярнову. Тот нервничал: связи с
дивизией не было. Не отвечала она и на радиовызовы. Стали вместе думать, что делать. Но на
КП появился помощник начальника штаба капитан Власов. Он выслушал доклад Усенко и
обрушился на него:
— Так это ты объявил тревогу, не из дивизии? Ты соображаешь, что натворил? А если это
мелкая провокация?
— Это война, капитан! Немцы делают третий заход. Убит часовой. Два самолета горят. Я
вывожу людей из-под удара. Надо срочно рассредоточить самолеты и готовить их к бою.
Власов опомнился, согласился:
— Да, конечно! Давай команду: готовить полк к вылету! <…>
Авиаполк быстро собрался и подготовился к вылету Но вылететь не мог: не было связи ни
с вышестоящим командованием, ни с соседями. Посланные самолеты связи не вернулись. А
время шло. Нужно было что-то предпринимать. И командир полка послушался совета своего
помощника капитана Богомолова, решив выяснить обстановку своими силами. На разведку
вылетели экипажи Осипова, Устименко и Усенко. <…>
Константин оторвал взгляд от горизонта и с тревогой посмотрел под самолет на знакомую
излучину реки, где, помнил по прошлым полетам, находился крупный военный лагерь. Лагеря
не было.
На его месте виднелись лишь ровные ряды квадратиков от снятых палаток да желтеющие
под
воронками от бомб. Сколько ни вглядывался летчик, следов людей, боевой техники и имущества
не было. Удар немецких бомбардировщиков, как видно, пришелся по пустому месту».
Как видите, никакой тревоги в этом 13-м сбап 9-й сад 10-й армии, как и в 124-м иап,
заранее никто не объявил. А ведь в самой армии уже в 2.00 тревогу объявили, части из-под
удара выводили, и «порезанные провода» не помешали этому…
Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»
356
«Гродно горел. <…>
Горел аэродром. Языки пламени пожирали ангары, авиаремонтные мастерские, складские
помещения, жилые корпуса. На месте самолетных стоянок полыхали костры. Костров было
много — это догорали на земле разбитые самолеты базировавшейся здесь 11-й смешанной
авиадивизии 3-й армии. <…>
…Внезапным ударом на рассвете врагу удалось нанести гродненскому соседу — 11-й
смешанной авиадивизии — весьма серьезный ущерб и тем обеспечить себе преимущество,
господство в воздухе — главное в современной войне. Дравшиеся “чайки”, по-видимому, были
небольшой уцелевшей частью.
Но 11-я дивизия — не единственная на Белостокском выступе! Есть и другие, они
обязательно придут на помощь “чайкам”, и прежде всех их 9-я дивизия! Надо только срочно,
немедленно сообщить, поднять!»
Именно в этой 11-й сад в 122-м иап и служил Долгушин в те дни. Возможно, это он и его
товарищи из 127-го иап и дрались в небе в эти минуты. Но их хотя бы подняли по тревоге уже в
2.30 ночи, хотя и запретили взлетать навстречу врагу. А в 9-й сад летчиков будили авиаудары
немцев, около 4.00 утра. А вот других авиачастей в Белостокском выступе и не было…
«Белосток тоже горел. А как аэродром? На этом аэродроме самолету Усенко, согласно
приказу командира полка, предстояло совершить посадку. <…> Белостокский аэродром был
разгромлен фашистской авиацией: разрушен авиагородок, на стоянках взорваны самолеты,
которые не успели взлететь».
Ар-2 летчика Осипова, согласно приказу комполка, совершил посадку и напоролся на
немецкий десант.
«Осипов наконец поравнялся с ангаром, остановился. В ту же минуту от ангара
отделились и побежали развернутой цепью к самолету… солдаты в серо-зеленой форме. По
другую сторону ангара Константин вдруг разглядел шесть трехмоторных транспортных