Сталин. История и личность
Шрифт:
Хотя Сталин и обитал в Кремле, он все же был сыном крестьянки, родившейся еще при крепостном праве. К тому же, как политическому ссыльному, ему время от времени приходилось жить среди крестьян. Он слишком хорошо знал их менталитет и должен был хорошо взвесить все свои аргументы. Россию Сталин противопоставлял Западу; на Западе же, по его словам, требовалась «большая осмотрительность» при отмене права крестьян на земельную собственность. Следовательно, в России такой большой осмотрительности не нужно. «Чтобы аграрники-марксисты» поняли его идею, Сталин выдвинул в этой же самой речи лозунг, который будет служить основой его стратегии — «ликвидация кулачества как класса».
Стратегия террора
Подавляющая часть крестьянских хозяйств, подвергшихся коллективизации к ноябрю 1929 г., приходилась на те 30%
Осуществляя эту стратегию, Сталин недвусмысленно исходил из ленинского тезиса о крестьянстве как «колеблющемся классе»-, с одной стороны, крестьянин-середняк являлся собственником, приверженным к индивидуальному способу хозяйствования; с другой же стороны, трудясь в поте лица своего, он был честным тружеником и составлял поэтому потенциальную основу для социализма в деревне. Отсюда Ленин делал вывод, что, если дать середнякам представление о всех преимуществах кооперации, они сами поймут, какие нужны формы ведения хозяйства.
Принимая ленинскую установку, Сталин пришел к совершенно обратному выводу. Раз по своей сущности середняки являлись колеблющимся классом, а государство было не в состоянии оказать крестьянам материальное содействие (если не считать тех «грошей», о которых говорил Молотов), то в этом случае остается возможность применить силу. Колебания середняка можно сразу прекратить, как только ему со всей ясностью покажут, что единственная альтернатива колхозу настолько страшна, что ему лучше выбрать наименьшее из зол. Для того же чтобы страхом загнать середняков в колхоз, надо выделить особую категорию крестьян, не имеющую строго определенных границ и весьма расплывчатую по определению (достаточно расплывчатую, чтобы при необходимости включить в нее всех непокорных середняков и даже бедняков), с которой можно было бы обращаться с такой показной жестокостью, что масса середняков и еще не охваченных колхозами бедняков, стремясь избежать подобной участи, немедленно бросилась бы в колхозы. Явными кандидатами для такого заклания являлись кулаки. Поэтому необходимо было проводить экспроприацию в массовом порядке под лозунгом «Ликвидация кулачества как класса».
Первое, что подтверждает реконструируемый нами ход размышлений Сталина, — неоднократно повторяемые им слова Ленина о крестьянстве как колеблющемся классе. Далее устами Молотова он выразил свои намерения покончить с колебаниями середняка не пряником, а кнутом. В начале 1928 г., выступая на заседании Уральского крайкома партии. Молотов заявил: «Надо ударить по кулаку так, чтобы середняк перед нами вытянулся»35. Хотя эти слова были сказаны в связи с кризисом хлебозаготовительной кампании и представляли собой указание, как извлекать у середняков запасы зерна, а не как вовлекать их в колхозы, они тем не менее со всей ясностью указывают ту стратегию террора, которой будет несколько позднее придерживаться Сталин при проведении коллективизации. Молотов же всегда — и тогда, и позднее — выражал только взгляды Сталина.
Сам Сталин сказал о том, как «ударить по кулаку» в выступлении перед аграр-никами-марксистами в декабре 1929 г. Он говорил о том, что советская власть делает теперь решительный поворот к политике раскулачивания. Если эта новая политика не ограничится только одними декламациями, мелкими ударами и досужими разговорами, она будет означать «удар» по кулачеству как классу. «Наступать на кулачество, — заявил Сталин, — это значит подготовиться к делу и ударить по кулачеству, но ударить по нему так, чтобы оно не могло больше подняться на ноги. Это и называется у нас, большевиков, настоящим наступлением». Желая до конца прояснить свою точку зрения, он добавил к вышесказанному, что было совершенным абсурдом думать о том, позволить ли кулаку вступить в колхоз или нет. «Конечно, — заключил Сталин, — нельзя его пускать в колхоз. Нельзя, так как он является заклятым врагом колхозного движения»36. Сталин в этой своей речи не объяснил, что основная цель подобной политики по отношению к кулакам как к «заклятым врагам» — заставить крестьянина-се-редняка «вытянуться перед нами». Однако именно такова была цель его стратегии — стратегии террора.
Исчерпывающим доказательством подобных намерений могут служить сведения о деятельности особой совещательной
Исходя из содержания этого проекта, можно с уверенностью утверждать, что комиссия безоговорочно одобрила решения Ноябрьского пленума о начале массовой коллективизации. Однако она также выказала некоторую осторожность. Члены комиссии либо большинство из них или вовсе не поняли суть стратегии террора, или, если даже и поняли, не разделяли позицию Сталина и пытались сдержать ход коллективизации в определенных границах, опасаясь возникновения бюрократического «азарта» (выражаясь словами самого проекта) и, как его следствия, массового беспорядочного вступления запуганных крестьян в колхозы, существовавшие только на бумаге. На заседании председателей подкомиссий, где обсуждался вопрос о темпах коллективизации, Яковлев подчеркивал, что в этом деле величайшую опасность представляет проявление «какого бы то ни было административного восторга, заскоков, излишней торопливости, которые в случае, если бы они получили более или менее серьезное распространение, грозили бы обюрокрачиванием движения, отпугиванием некоторых слоев бедняков и середняков от коллективизации, заменой действительной коллективизации показной, формальной, которой нам не нужно»38. В подготовленном комиссией проекте постановления ощущался осторожный подход. Особо подчеркивалась недопустимость поспешного и необдуманного провозглашения «районов сплошной коллективизации». Проект предусматривал вовлечение в коллективизацию за пятилетний период большинства крестьянских хозяйств; при этом в основных зернопроизводящих областях коллективизацию надо провести в два-три года (а в отдельных областях и районах даже быстрее), а в регионах, потребляющих зерно (там, где главным образом занимались животноводством или выращивали технические культуры), — в три-четыре года. Кроме того, в проекте постановления указывалось, что недопустимо препятствовать выходу отдельных крестьян из колхозов, если они того желают39.
Что касается наиболее приемлемого типа колхоза, то некоторые — в основном представители Урала — высказывались в пользу коммуны. Однако в подготовленном комиссией проекте предпочтение было отдано промежуточной форме — артели, или колхозу. В артели, указывалось в проекте, основные средства производства коллективизируются «при одновременном сохранении в данных условиях частной собственности крестьянина на мелкий инвентарь, мелкий скот, молочных коров и т. д., где они обслуживают потребительские нужды крестьянской семьи». Доводы комиссии заключались в том, что это устройство совместного хозяйства более всего подходит середняку, который будет преобладать в колхозах и сохранять в течение ряда лет «черты индивидуального крестьянина со свойственными ему колебаниями»40.
Наибольшие затруднения вызвал у комиссии вопрос, что делать с кулаком. В решениях Ноябрьского пленума нашла отражение политика ликвидации кулачества как класса. Но, как это часто случается в политике, вся проблема сводилась к вопросу «как?». Было совершенно ясно, что экспроприации должны подвергнуться все кулаки без исключения. Но при каких обстоятельствах можно было разрешить вступление в колхоз тому, кто хотя официально и относился к категории кулаков, но с готовностью примирился бы с новой ситуацией и продолжал бы усердно трудиться? Принимая во внимание, что кулаки являются наиболее трудолюбивыми и предприимчивыми элементами в деревне, те из большевиков, кто одобрял политику жесткого давления, но не массового террора, особенно если его можно было избежать, считали, что вступление в колхоз таких элементов возможно.