Стальной кулак
Шрифт:
— Так и есть! Николаус был прав — вязкость меняется. При нагреве жидкость становится слишком текучей, не держит давление.
Варвара нахмурилась, разглядывая чертежи гидравлической системы:
— Нужно что-то придумать с охлаждением. На кораблях такой проблемы не возникало, там система омывалась забортной водой.
— Позвольте заметить, — Циркулев поправил пенсне, — что в 1915 году на миноносце «Новик» использовали принудительную циркуляцию масла через…
— Точно! — Варвара схватила карандаш. — Мы можем
— Николаус одобряет! — воскликнул Вороножский, поднимая пробирку. — Но нужно правильно рассчитать объем охлаждения.
Звонарев уже строчил формулы в блокноте:
— Надо учесть и рассчитать теплоемкость жидкости и площадь теплообмена.
— А я могу сделать ребра радиатора с переменным сечением, — подключился Руднев, разворачивая чертежную бумагу. — Это увеличит теплоотдачу на тридцать процентов.
К вечеру новая система была готова. Компактный радиатор, похожий на маленький автомобильный, расположился в нише башни. Тонкие трубки, изготовленные с точностью до десятой доли миллиметра, образовывали сложный узор.
— Начинаем проверку, — скомандовала Варвара.
Башня плавно повернулась. Стрелка термометра медленно поползла вверх, но остановилась на отметке сорок пять градусов.
— Температура стабилизировалась! — с удовлетворением отметил Циркулев, делая запись в блокноте. — Система работает идеально.
Варвара провела рукой по теплому кожуху:
— Леонид Иванович будет доволен. Теперь можно переходить к следующей проблеме.
— Кстати, где он? — спросил Звонарев, протирая запотевшие очки.
— Занят важными делами, — коротко ответила Варвара, склоняясь над следующим чертежом.
Но когда команда приступила к испытаниям системы стабилизации, возникла новая проблема…
Глава 6
Совершенная пушка
За окном полил дождь. Но команда Краснова забыла о погоде. Также, как и об обеде.
На стенде, имитирующем движение танка, установили башню с орудием. Мощные электромоторы раскачивали платформу, создавая колебания, характерные для движения по пересеченной местности.
— Смотрите! — Звонарев указал на ствол орудия. — Отклонение почти восемь градусов. Система не справляется.
Циркулев, щурясь через пенсне, сверялся с документами:
— На «Авроре» максимальное отклонение при качке составляло не более двух градусов. Но там частота колебаний была существенно ниже.
— Все дело в разнице условий, — Варвара задумчиво постукивала карандашом по чертежу. — Корабль качается медленно, плавно. А танк… Вот, смотрите, — она включила самописец. — Высокочастотные колебания от неровностей почвы накладываются на основные от движения корпуса.
Руднев, сняв очки в медной
— Интересно… Тут явно видны две составляющие. Низкочастотные колебания — это крен и тангаж корпуса. А вот эта «гребенка» получается от ударов на неровностях.
— Позвольте заметить, — оживился Циркулев, — что в 1916 году на «Авроре» использовали систему демпферов с масляным наполнением. Они отлично гасили…
— Масляные демпферы слишком инертны для высоких частот, — перебила Варвара. — Тут нужно что-то другое.
Вороножский, до этого молча изучавший свою пробирку, вдруг встрепенулся:
— Николаус предлагает использовать резину! Разной жесткости, чтобы гасить разные частоты!
— А ведь в этом что-то есть, — Руднев развернул чистый лист. — Смотрите: делаем пакет амортизаторов. Внешний слой — мягкая резина для высоких частот. Внутренний — жесткая, для основных колебаний.
— И добавить масляное заполнение между слоями, — подхватил Звонарев. — Для лучшего демпфирования.
Варвара быстро считала в блокноте:
— Если правильно подобрать жесткость… Да, должно получиться!
Следующие несколько часов цех наполнился запахом вулканизированной резины. Руднев колдовал над пресс-формами, добиваясь идеальной геометрии. Вороножский проверял состав резиновой смеси, что-то шепча пробирке с катализатором.
Наконец, новые амортизаторы были готовы. Необычные, слоистые, они напоминали причудливые грибы.
— Включаю стенд, — скомандовала Варвара.
Платформа снова задрожала, имитируя движение танка. Но теперь ствол орудия словно застыл в пространстве, отклоняясь не более чем на градус.
— Отклонение ноль целых восемь десятых градуса! — торжествующе объявил Циркулев. — Даже лучше, чем на «Авроре»!
— Николаус просто сияет от счастья! — Вороножский прижимал к груди пробирку.
Варвара удовлетворенно кивнула:
— Теперь осталось решить проблему с прицелом.
Вечерело, когда команда приступила к последней серьезной проблеме. В полумраке цеха ярко горели лампы над испытательным стендом, где был установлен опытный образец прицела.
— Опять запотел! — с досадой воскликнул Звонарев, отрываясь от окуляра. — Стоит только температуре немного измениться, и линзы мгновенно затягивает пленкой влаги.
Циркулев, привычно сверяясь с блокнотом, пробормотал:
— При перепаде всего в пятнадцать градусов видимость падает до нуля. В боевых условиях это недопустимо.
Варвара внимательно разглядывала конструкцию прицела:
— Проблема в том, что внутри образуется конденсат. Теплый воздух из боевого отделения попадает в холодную трубу прицела.
— Позвольте заметить, — Циркулев поправил пенсне, — что раньше на морских дальномерах использовали специальные патроны с силикагелем для поглощения влаги.