Стальной ураган
Шрифт:
Сколько времени будет отпущено на восстановление боеспособности корпуса, Гетман не знал, но предполагал, что во втором эшелоне задерживаться не придется; войска 1-го Украинского фронта готовились к проведению Черновицко-Прикарпатской наступательной операции. Им предстояло освободить от немцев оставшуюся часть Правобережной Украины, и лозунг «Вперед на запад до полного разгрома врага!» оставался для всех родов войск определяющим.
К весне 1944 года на советско-германском фронте произошли значительные перемены. На северо-западе была окончательно снята блокада Ленинграда, на центральном направлении советские войска успешно теснили немецкую группу армий «Центр», на Украине противник отброшен от Днепра, освобождены города
Войска 1-го Украинского фронта, прорвав оборону противника, двигались на юго-запад, нанося главный удар в направлении на Тернополь и Каменец-Подольский. Надо сказать, что в руководстве фронтом были уже другие люди. Вместо умершего после тяжелого ранения генерала армии Н. Ф. Ватутина стал маршал Г. К. Жуков, члена Военного совета Н. С. Хрущева сменил генерал К. В. Крайнюков.
О трагической смерти генерала Ватутина много говорили на фронте, писали в газетах, и по сей день в этом деле много неясностей. 28 февраля 1944 года командующий, побывав в штабе 13-й армии, выехал в сопровождении Крайнюкова и десятка автоматчиков в 60-ю армию. Маршрут пролегал через Ровно — Гощу— Славуту.
На одной из развилок дорог у села Милятын машина Ватутина и «виллис» с автоматчиками разъехались. Вскоре машина командующего была обстреляна неизвестными людьми, как потом оказалось, бандеровцами. В ходе перестрелки Ватутин был ранен в бедро. Рана, на первый взгляд, не опасная, но первую медицинскую помощь ему оказали только в Гоще.
Обо всем, что произошло у села Милятын, Крайнюков сообщал в своем докладе по ВЧ Сталину 1 марта 1944 года, настаивая эвакуировать командующего в Москву самолетом. Сталин с этим согласился.
Но Ватутина не отправили в Москву. Почему? Сейчас говорят, что он не хотел покидать Киев, чтобы быть поближе к фронту. Однако в судьбе командующего, быть может, не менее роковую роль сыграл Никита Хрущев, ставший секретарем ЦК КП(б)У, опасавшийся гнева Сталина из-за того, что не уберегли Ватутина на Украине.
Хрущев тогда писал Верховному:
«Москва. Товарищу Сталину И. В.
Сегодня тов. Ватутин прибыл поездом в Киев. Я был у него в вагоне. Температура 38 °C, самочувствие у него, по его личному заявлению, плохое. Ухудшилось оно при переезде из Ровно в Киев. В связи с этим он не хотел бы ехать сейчас в Москву, а остаться в Киеве и выждать, пока наступит улучшение.
Я говорил с врачами: нач. санитарного управления 1-го Украинского фронта тов. Семена, заместителем тов. Бурденко, тов. Шатовым и другими врачами, которые сопровождают тов. Ватутина.
Все они единодушно заявляют: ранение у тов. Ватутина серьезное, но для жизни не опасное. По поводу временного оставления тов. Ватутина в Киеве они заявили, что на это нужно пойти и удовлетворить просьбу больного. В Киеве они обещают создать такие условия для лечения, какие имеются в Москве.
Так как тов. Ватутину передали, что есть Ваш приказ доставить его для лечения в Москву, то в связи с состоянием здоровья он просит Вас временно для лечения ему остаться в Киеве.
Со своей стороны я считаю целесообразным оставить тов. Ватутина в Киеве. Мы ему здесь создадим все условия для лечения.
Прошу Вашего согласия на оставление тов. Ватутина для лечения в гор. Киеве.
181
Газета «Зеркало недели», 24 апреля 1999 года.
Хрущев нес личную ответственность за состояние здоровья командующего фронтом, поэтому срочно пригласил известного нейрохирурга академика Н. Н. Бурденко. Осмотрев раненого, академик констатировал,
Поначалу больной начал поправляться, даже занимался фронтовыми делами, потом ему неожиданно стало плохо, поднялась высокая температура. Врачи поставили диагноз: малярия. Однако через пару дней появился новый диагноз: гангрена. Спасти Ватутина мог бы пенициллин. Этот препарат тогда у нас не выпускался, но был импортный, американский. Но Сталин запретил использовать американский пенициллин при лечении Ватутина, ссылаясь на то, что он якобы заражен.
Многие считали, ослушайся Хрущев сталинского приказа, Ватутин остался бы жить, хотя, возможно, пришлось бы прибегнуть к ампутации ноги, на что, собственно, давал согласие и сам больной.
Трагическая развязка наступила 15 апреля 1944 года. Ушел из жизни командующий 1-м Украинским фронтом Н. Ф. Ватутин.
В военных кругах поговаривали: Сталин не мог простить Ватутину ошибок за бои у Житомира и Казатина. После разгрома корсунь-шевченковскои группировки противника в сталинском приказе упоминалось лишь имя командующего 2-м Украинским фронтом И. С. Конева. Войскам этого фронта салютовала Москва. О войсках Ватутина — ни слова.
Сталин вспомнил о Николае Федоровиче Ватутине после его смерти. В его приказе были такие строки: «Армия и флот склоняют свои боевые знамена перед гробом генерала Ватутина».
Новый командующий 1-м Украинским фронтом Г. К. Жуков в предстоящем наступлении возлагал немалые надежды на 1-ю танковую армию, ее корпуса, которые показали себя в прошедших боях с наилучшей стороны. После непродолжительного отдыха и пополнения личным составом и техникой ей предстояло вместе с 60-й армией генерала Черняховского освобождать Чертков, Залещики и Черновцы.
С выходом наших войск в район Черновцов создавались благоприятные условия для полной ликвидации 1-й немецкой танковой армии генерала Хубе. Прорыв наших армий обеспечивали 5-й истребительный авиационный корпус и 297-я штурмовая авиационная дивизия. Такого прикрытия наши наступающие армии не видели, пожалуй, никогда.
Гетман получил приказ передислоцировать свой корпус из Изяславля в выжидательный район к небольшим селам Шилы и Хатки, северо-восточнее Тернополя. По планам на это отводилось три дня. Переброска войск началась 14 марта 1944 года. Ею руководил новый начальник штаба полковник Нил Веденичев, бывший командир 40-й гвардейской танковой бригады. Свою бригаду он сдал подполковнику Ивану Кошелеву.
Сам командир корпуса во главе оперативной группы выехал в район Шепетовки, где проходили испытания тяжелые танки ИС-2 в боевых условиях. При испытаниях присутствовали конструктор танков Ж. Я. Котин и несколько работников танковой промышленности. Об этой операции Гетман писал: «Я был предупрежден о том, чтобы ни один танк ИС-2 не попал к врагу, чтобы проверка боем танков была сохранена в тайне. Мне придавалась бригада тридцатьчетверок для совместной атаки с танками ИС-2 и их обеспечения, а если нужно, то и эвакуации» [182] .
182
Гетман А. Л. Танки идут на Берлин. С. 158.
Боевые испытания танков ИС-2 прошли успешно. Генерал Гетман дал новым машинам высокую оценку и рекомендовал придавать их группам прорыва, а часть держать в резерве командующего армией и командира корпуса на случай самых непредвиденных обстоятельств.
В войска генерал прибыл уже в выжидательный район, куда переместился корпус, и сразу же окунулся в привычную атмосферу жизни войск в условиях боевой обстановки. Начальник штаба полковник Веденичев уже все расписал по планам, оставалось только проверить готовность к бою танковых и мотострелковых батальонов.