Станция спасенных грез
Шрифт:
На сей раз, чтобы решить загадку, нам предстояло приложить кучу усилий: собрать информацию по крупицам, воспользоваться чужой помощью, анализировать, наблюдать, додумывать и полагаться "на авось".
Нам повезло - Людмила Сергеевна была дома и как раз готовила "графские развалины". Наверное, повезло и ей, ведь она нашла, кого можно угостить. В нынешней ситуации найти подходящих кандидатур было затруднительно. Обрадовавшись, тетя Лены разговорилась, но, к нашему сожалению, твердила вовсе не о Дымчатой. Целых полчаса мы слушали, как она модернизировала рецепт торта, чтобы он был еще вкуснее, и сегодня, по ее словам,
– Простите...
– Тин кое-как влез в паузу между тягучими монологами.
– А вы по ночам ничего не слышите?
– Да нет, - тут же ответила Людмила Сергеевна, одаривая свой торт взглядом, полным нескончаемой любви.
– Наверное, спите, - сказал я, понимая, что ловить здесь нечего.
– Вовсе нет! Наоборот, по ночам я выхожу во двор и иду в сарай за яйцами. Это, кстати, тоже входит в идеальность рецепта. Заметили, какой чудесный вкус?
– Да, очень заметили!
– важно кивнул Тин.
– Так это, Людмила Сергеевна, а совсем не слышите?
– Например, поезда, - как бы невзначай добавил я.
Людмила Сергеевна, наконец, оторвалась от созерцания торта и посмотрела на нас, как на дураков.
– Откуда ж им, если последний уходит без пятнадцати двенадцать?
Я чувствовал, что проигрываю. Все шло к тому, что считать меня сумасшедшим будет не только лучший друг, но и тетя моей подруги. Вот останусь в одиночестве, кто мне потом поверит? Стану дядей Колей номер два.
А СХОДСТВ СТАНОВИТСЯ ВСЕ БОЛЬШЕ.
– То есть, совсем-совсем ничего?
– теряя надежду, спросил я.
– Ну конечно, Саш!
– Ладно...
– пробубнил я и подставил тарелку под огромный кусок торта.
***
– Мда, - сказал я, когда мы вышли на улицу.
– Но я верю тебе, Оул.
– Спасибо. Мне это важно.
Зря только рассказал ему. Ну ничего. Про сны и говорящего хорька я тебе точно не расскажу, Тин. Уж не обижайся. Хватит с меня и этого... О! А что если поезда и дядя Коля снятся мне так же, как и Туман? Ведь не может же быть наоборот? Говорящих хорьков не бывает. Нет, серьезно. Сам посуди: днем дядя Коля нормальный, но по ночам... Может, стоит прекратить читать? Хотя бы на время.
"Ни за что и никогда!" - горячо возразил я, но вслух почему-то сказал совсем другое:
– Что-то я уже сам начинаю сомневаться в себе...
– Да ты чего, Оул!
– Тин ткнул меня в плечо.
– Давай не раскисай. Хочешь, возьму у отца видеокамеру? Заснимешь.
– Не, тогда я точно сдамся и признаю, что схожу с ума. Понаблюдаю.
– Запиши все события. А утром прочтешь и проверишь.
Я молча кивнул.
Зачем говорить ему, что делаю так со второй ночи пребывания в Дымчатой?
***
Клены перешептывались между собой. День почти истаял. Мягкими облаками колебался туман, висящий над Сливочной и плавающий в оврагах. Его клубы были похожи на диковинных зверей, которых пригнали на выгул. Тут и там возникали новые облака. Распухая, они соединялись
– Сашка, а правда - в тумане лучше мечтается, а?
Дядя Коля стоял ровно, засунув руки в карманы брюк. Он любовался. Так мог бы смотреть на свою картину художник, довольный собственным творением.
– Наверное, да. Как-то уютнее, что ли...
– неуверенно сказал я.
– Ну, сосредоточиться помогает.
– У тебя уже появились мечты?
– я заметил тревогу в его голосе.
– Новые.
– Да. Есть у меня еще одна мечта...
– Сильная?
Я задумался.
– Сильная.
– Но я знал, что ответил не до конца.
– И не одна.
Дядя Коля нахмурился и посмотрел на меня.
– Ты забыл про макаронины?
– Нет. Но я помню про баланс. Их не много. Просто... Они связаны, вроде как. А если и нет, то их наберется штуки три-четыре. Это же ничего?
Он казался выше фонарных столбов.
– Ничего. Плох тот, кто не мечтает.
Дядя Коля замолк. Мне оставалось только гадать, к чему эти вопросы.
– Тогда хорошо, - ни с того ни с сего сказал смотритель.
– Я спокоен. С тобой ничего не случится.
– Дядя Коля?
– Да. Все хорошо.
Интерлюдия 4
Полтора года назад
Хмурь выбрала очень интересный способ завоевания мира - через рельсы. Она вовремя подсуетилась, и теперь ей доступны мечты в любом уголке мира. Не сказать, что железнодорожные пути принадлежат ей, но это, безусловно, главный инструмент, с помощью которого она восстанавливает могущество и набирается сил для атаки.
Для этого она использует своих Едоков и... Поезда. Один, реже - два удлиненных вагона. Состав заметно короче, машиниста нет, но это не столько материальный способ, сколько приближенный к реальности, хм, эгрегор. Удивительный симбиоз потусторонних сил и продукта человеческого прогресса. Никто не сможет посмотреть на пути сверху. Но взгляни на них посторонний, и он все равно не поймет, что рельсы складываются в рунную вязь. Код доступа Хмури.
На свою деятельность ей отведено несколько часов: с полуночи до четырех утра. В этот период она особенно сильна. Редкий Хранитель проспит дежурство и не выйдет на станцию - поезда прибывают с таким грохотом, что не проснется только мертвец. Собственно, то даже не грохот, а стон разрываемой материи. По сути своей, поезда - самостоятельные автономные врата, возникающие каждую ночь по всему миру.
Я не люблю, когда появляется поезд. Голова потом трещит. А вот Антон Степаныч, наоборот, говорит, что это заряжает его и подстегивает. Но Перелесов всегда был странным. Его время подходит к концу. Равно как и мое. Такова уж судьба Хранителей. Благо, я успел найти ему замену и посоветовал обратить внимание на одну молодую девушку - талантливейшую художницу. А что до меня, то...
Как хорошо, что кое-какой мой приятель любит поезда. Надеюсь, ему будет проще, чем мне или Перелесову. ДОЛЖНО быть проще. Лишь бы это дело не привило мальчику ненависть ко всему, что связано с железной дорогой.