Стану тебе женой

Бонд Юлия

– Наташа, родная. Я простил тебя, – он сжимает меня ещё крепче, мажет горькими поцелуями по всему лицу, несмотря на мои попытки вырваться. – Я же люблю тебя, дура.

– Если ты меня сейчас не отпустишь, я обо всём расскажу Радмиру.

На мгновение Вова замирает, отстраняется ровно настолько, чтобы заглянуть мне в глаза и не увидеть там ничего, кроме ненависти и боли. Да, Островский, именно эти чувства я испытываю к тебе.

В дверь стучат и я запоздало соображаю, что мы с Вовой заблокировали

дверь, прижимая своими телами.

– Мамочка, – ласковым голосом поёт моя птичка.

Мы с Вовой молча отходим от двери и, будто ничего не случилось, расплываемся в широкой улыбке, увидев нашу принцессу в костюме Эльзы из “Холодное сердце”.

– Папочка, я у тебя красивая? – спрашивает малышка и начинает крутиться, демонстрируя своё платье.

– Ты самая красивая, принцесса, – Вова подхватывает Лизу на руки и целует в щеку. – Доченька моя.

После обмена нежностями Вова опускает Лизу на пол, а крошка внезапно выдаёт:

– Папочка, а ты не обидишься, если я на новогодний утренник ещё Радика позову?

Вова меняется в лице. Бледнеет. Ошеломлённо смотрит на малышку, затем на меня.

Он делает громкий вздох и плотно сжимает челюсти, отчего на его скулах появляются желваки. Вова злится и на меня смотрит таким взглядом, будто я враг номер один.

– Делай, что хочешь, дочка, мне всё равно, – равнодушно произносит и проходит мимо меня, слегка задевая плечом.

Лизка смотрит вслед своему отцу, и я вижу, как надуваются её розовые губки, как трепещут реснички.

– Ну, малыш, не плачь, – опускаюсь на колени, обнимаю дочку.

– Папа меня не любит?

– Очень любит, зайка.

– Тогда папа не любит Радика? Поэтому так сказал?

В коридоре громко хлопает дверь и Лиза с перепуга вздрагивает.

– Лизок, давай с тобой договоримся. Ты папе ничего не говоришь про Радика, а Радику ничего не говоришь про папу. Хорошо? Так будет лучше, малыш.

– Но я их обоих люблю, мам… – отвечает Лиза и моё сердце болезненно сжимается в груди.

***

Рабочая неделя начинается с сюрприза. В понедельник с самого утра перед работой мне звонит Радмир и говорит, что с сегодняшнего дня мы с дочкой ездим на машине.

– Рад, зачем? Мы с Лизой прекрасно добираемся на маршрутке. Ну какой личный водитель, к чему лишние траты? Мне даже подумать страшно, сколько это всё стоит, – пытаюсь убедить, но сердцем чувствую, бесполезно.

– Детка, я хочу заботиться о тебе. Маршрутка – это же так неудобно, да и укачивает, а у тебя и так токсикоз, а вдруг кто-то зацепит живот, хм?

– Не зацепит, – произношу улыбаясь, – ты разбалуешь меня.

– Хочу баловать тебя.

– Я люблю тебя, Радмир.

– Люблю сильнее, – отвечает он, а у меня аж мурашки бегут по спине от звуков хриплого голоса. – Наташа, я говорил,

что хочу познакомить тебя со своей семьёй. Помнишь?

– Что уже?

– Да. Сегодня в восемь часов вечера ужин. Вас водитель заберёт.

– Вас?

– Ну, да. Тебя и Лизу, – уточняет он и моё сердце ухает вниз, а к горлу неожиданно подкатывает ком. – Чего замолчала, Наташ? Испугалась?

Качаю головой, хоть он и не видит этого. Чёрт… да. Я испугалась.

– Может, без Лизы?

– Почему?

– Так будет лучше. Я укладываю её спать в начале десятого. Нехорошо, если поломается режим, нам рано вставать в садик.

Нагло вру, не испытывая угрызения совести. А как ещё объяснить Радмиру, что я боюсь его родственников, ведь не знаю, как они воспримут Лизу? Одно дело я, другое – мой ребёнок.

– Хорошо. Приезжай без Лизы, если так действительно будет лучше.

Он желает мне хорошего дня и отключается первым, а я всё еще стою напротив зеркала, зажимая плечом телефон. Крашу губы жидкой помадой. Бросаю в сумку мобильник и в спешке одеваю малышку в детский садик. А когда мы с дочкой выходим на улицу, то под подъездом нас уже ждёт легковой автомобиль марки “Ауди”.

– Мамочка, мы на такси поедем? – спрашивает Лиза, когда мы подходим к машине с личным водителем.

– Нет, куколка. Теперь мы будем ездить на этой машине постоянно.

– Это шутка такая? – кроха смотрит на меня с недоверием, но я качаю головой и помогаю малышке забраться на заднее сиденье.

***

В течение дня звоню Татьяне.

– Танюша, мне нужна твоя помощь. Не откажи, пожалуйста.

– Так вам же, беременным, отказывать нельзя, – усмехается.

– Можно сегодня Лиза переночует у тебя?

– Интересно, а с этого места поподробнее, пожалуйста. Тебя “четыре восьмёрки” позвал на романтическое свидание с продолжением?

– Тань, прекращай называть его “четыре восьмёрки”. У него же имя есть.

– Угу. Красивое. Старославянское. Я в курсе.

– Присмотришь за Лизой? Радмир устраивает знакомство со своей семьёй. На ужин позвал, представляешь?

– Ты сейчас серьёзно, мать?

– Ну, конечно, а что? – спрашиваю без задней мысли и слышу, как Татьяна вздыхает на том конце провода.

– Наташ, сидишь?

– Стою.

– Тогда держись крепче за что-нибудь, – говорит подруга, а у меня всё внутри переворачивается от этих слов. – Знаешь откуда у твоего Радмира госномер – четыре восьмёрки?

– Тань, что происходит? – мой голос уже дрожит, а сердце скачет галопом по всей грудной клетке.

– Он сын областного прокурора. Вот так вот.

– И ты это знаешь давно, но ничего не говорила, конечно же. Почему, Тань?

– Не знаю. Не думала, что у вас с ним всё так далеко зайдёт.