Стану тебе женой

Бонд Юлия

– Твой любовник подсуетился, – рявкает недовольно. – Меня с работы попёрли. Что ж тебе, Наташка, всё неймётся? Я же даже документы подписал. Забирай квартиру. Всё забирай! Нахрена было меня работы лишать?

– Подожди. Стоп! Я здесь ни при чём. И кстати, не любовник, а любимый мужчина. Это разные вещи, Вова.

– Да мне "пох" на твои вещи. Ты можешь своё “глядство” называть как хочешь. Я тебя знать не хочу, а потому приду на суд и сам попрошу судью, чтобы нас с тобой поскорее развели.

– Разве уже назначили слушанье?

–

В эту среду. А то ты не знаешь?! – недовольно фыркает бывший, а затем его тон становится более дружелюбным: – мелкая спит? Дай ей трубку.

– Лиза, это папа, – протягиваю дочке телефон, а она качает головой, мол, не хочет с ним говорить, – Лиза, трубку возьми и поговори с папой!

Дочка нехотя берёт в руки телефон, а я отворачиваюсь к окну и мечтательно закрываю глаза, вспоминая прошедшею ночь. Как он меня целовал! Как любил этой ночью! Я такое даже в книжках никогда не читала. Да у меня дух захватывает от одних только воспоминаний. И я бога молю, чтобы счастье моё никогда не закончилось. Я же его всю жизнь ждала!

Глава 8

– Решение суда вступает в законную силу через тридцать дней после провозглашения полного текста и может быть обжаловано в апелляционном порядке в течение… – сухо мямлит мужчина, одетый в чёрную мантию, – на этом заседание считать закрытым.

– Поздравляю с разводом, – говорит адвокат, сгребая со стола свои вещи и складывая их в портфель. – Вас подвезти, Наталья?

– Нет, спасибо. Я на машине.

Накидываю на плечи шубу, руками сжимаю сумку и двигаюсь на выход, а в коридоре меня догоняет Островский.

– Решила оставить мою фамилию, да? – нагло ухмыляется. – На что ты надеешься, Наташа? Ищешь путь к отступлению?

– Самонадеянный! Пойди съешь лимон, а то сильно довольное выражение лица.

– Шутки свои шутишь, – идёт следом, пока я на ходу застёгиваю крючки на шубе. – А я тебе предлагал вернуться. Даже с приплодом.

Я останавливаюсь. Кровь приливает к лицу, а руки сжимаются в кулаки. Смотрю в наглые глаза бывшего.

– Обломишься! Я к тебе никогда не вернусь, а если ты ещё раз назовёшь моего ребёнка приплодом, то я выцарапаю тебе глаза.

– Да успокойся ты. Мы уже разошлись и мне как бы пофиг на тебя и… – смотрит на мой живот, – твоего ребёнка.

– Пока, Вова. Будь счастлив.

Иду по коридору с высоко поднятой головой, хотя хочется совсем другого. Хочется позвонить Радмиру и пожаловаться на бывшего мужа, но так я делать точно не буду. Опасно! Рад ему опять что-то сломает и это того не стоит на самом деле.

– Наташа, а если серьёзно, – Вова всё-таки не оставил меня в покое, догнал на первом этаже и теперь открывает передо мной дверь. Как галантно! – Почему фамилию не захотела менять?

Ухмыляюсь, глядя на бывшего. Мозги совсем не хочет врубать, а возможно, всё ещё рассчитывает на то, что с Радмиром у меня несерьёзно.

– Потому

что я скоро замуж выхожу и сменю фамилию. Ни к чему лишняя бумажная волокита.

– Врёшь!

– Я пришлю тебе фотку со своей свадебной церемонии. А если ты меня хорошо попросишь, то передам вам с мамой пару кусочков каравая. Или лучше свадебный торт?

– Ну ты и стерва, – цедит через зубы, – если бы не дочка, сто лет бы тебя не видел. Ненавижу тебя, Наташа. Ты мне всю жизнь сломала!

Он уходит. А я смотрю ему вслед и ощущаю совсем другие чувства. Мне петь хочется и танцевать. И я невольно вспоминаю посиделки с девчонками, когда Танюха праздновала развод. Это кайф на самом деле! Избавиться от мудака – огромное счастье. И я только теперь понимаю, почему так было весело любимой подруге.

***

Приезжаю в банк ближе к обеду. Устраиваюсь за рабочим столом, как боковым зрением улавливаю движение справа. А ещё нос щекочет мускусно-пряный аромат мужского одеколона, от которого у меня появляется тошнота.

– Добрый день, Наташа, – выразительный баритон заставляет меня вздрогнуть.

– Приветствую в нашем банке, – произношу на автомате, стараясь придать себе безмятежный вид. – Чем могу помочь?

– А я по личному вопросу, – усмехается, читает мой приколотый на груди бейджик, – Наталья Сергеевна. Составьте мне компанию в обеденный перерыв, пожалуйста.

– Хорошо.

Мужчина не спешит уходить и меня откровенно напрягает его присутствие. Встреча неожиданная, хоть я и предполагала, что отец Радмира не останется в стороне. Попытается встрять в наши отношения, а возможно, даже их разрушить.

– За углом есть кафе. Через двадцать минут встретимся там, а сейчас мне нужно работать. Извините.

– Да, конечно.

Вячеслав всё-таки уходит. А я, всё это время, что он движется к выходу, сижу на стуле не шевелясь, ощущая, как в голове стучит набатом.

Первые мысли – позвонить Радмиру и обо всём рассказать, но когда рука тянется к телефону, я твёрдо решаю не впутывать любимого мужчину. В конце концов, я же знала, на что иду, когда соглашалась познакомиться с его семьёй. Во мне даже надежды не было, что я им понравлюсь, да я и не старалась понравиться в принципе, а на встречу тогда согласилась только потому, что так захотел Рад. Только ради него!

С опаской поглядываю на часы. Двадцать минут истекают скоро и мне бы стоило поторопиться, чтобы не заставлять ждать такого важного человека, как областной прокурор.

Тянусь к косметичке, достаю оттуда пудру и подправляю макияж. Смотрю на себя в зеркало и не вижу морщин на лице. Я же молодая ещё. Разве тридцать четыре это возраст? Или дело в том, что в обществе принято, чтобы мужчина был старше? Хотя буквально недавно я сама не воспринимала союзы, где он младше, но сейчас понимаю, что это всего лишь глупые предрассудки. Тебе либо подходит человек, либо нет.