Старый, но крепкий 5
Шрифт:
— Это лучше переждать лежа.
Те, кто выпил, не спорят. Располагаются на кроватях, глаза смотрят в потолок, дыхание медленное. Напряженное ожидание.
Потом я чувствую, как воздух дрожит, вибрирует, как перед грозой. Над телами начинает клубиться духовная сила, густая, невидимая, но ощутимая мною. Она сгущается, обволакивает их, просачивается сквозь кожу.
Игнат вздрагивает. Его пальцы сжимаются в кулаки, затем он выгибается: резко, судорожно. Рот раскрывается, но крикнуть Игнат не может — сила врывается внутрь него, через кожу,
Вспышка!
Я щурюсь, но не отвожу взгляда. Вижу, как содрогаются тела остальных, будто под ударами молний. Кто-то вскрикивает, кто-то только дышит сдавленно, через стиснутые зубы.
Я смотрю и понимаю: такие практики слабее тех, кто развился сам. Насильственное раскрытие энергоканалов делает их фундамент шатким. Те, кто идет естественным путем, могут достичь высот. Эти — нет. Если хороший целитель не займется ими, дальше ранга пробуждения они не шагнут.
Но даже шестой-восьмой ранг закалки даст старикам еще лет пятьдесят жизни. Им ли жаловаться?
Глава 4
По итогу все выпили зелья и без проблем прошли через открытие энергоканалов, став практиками. Хотя я и держал наготове зелья лечения и регенерации, они не понадобились.
Не скажу, что старики-практики разом ощутили себя куда сильнее, чем прежде, но изменения были. Более энергичные движения, более острый взгляд. Либо так подействовал короткий стресс?
— Курс рассчитан на год, — напомнил я то, что уже говорил, собрав их пару дней назад. — Именно за это время ваши труды окупят потраченные на вас зелья. Дальше либо отправляетесь на вольные хлеба, либо продолжаете работать за повышенную плату. Но если кто-то решит бросить дело на середине, будет ровно так же, как и до курса.
Было ли мне стыдно за то, что я вообще использовал на стариках яд?
Разве что немного. Но яд не убивает, а забирает то, что было дано по условиям сделки. Контракт годичный. По окончании года выдам каждому по окончательному антидоту и дальше они пойдут в мир с молодостью и новыми силами. Тем более, яд не смертельный — максимум они силы потеряют, которые без меня никогда бы не получили. Это, примерно, как служебный автомобиль с правом лизинга сотруднику выдать, а если он его угнать попробует — движок дистанционно заблокировать.
Персонал ведь собранный с самого дна, если так посмотреть, я даже не представляю, на что они способны, и просто побег — лишь самый минимально скверный поступок. Можно вовсе украсть собранный запас трав, убить подельников и сбежать в какой-нибудь далекий город. Пусть я проверил память каждого, и в убийствах и воровстве никто не был замечен, но соблазн деньгами на всякое толкнуть может.
Дальше настало время главного. Я достал из рюкзака и бросил на стол мешочки с семенами. Рядом положил свитки с зарисовками и описанием ухода за каждым видом духовных растений.
— Вот семена, которые нужно рассадить на как можно большей площади. Повыше лучше сажать
— Что такое «премия»? — почесал голову старик Ван.
— Прибавка к деньгам за месяц, — терпеливо объяснил я.
Кивнули. Как только звучат слова «деньги» и «прибавка», все всё понимают.
— А сейчас я покажу, как сажать растения.
— Да мы это… С такой-то малостью сами разберемся, господин, — сказал Игнат.
— Боюсь, что придется потерпеть меня еще немного.
Среди всего скарба, привезенного на остров, был бочонок с зельем для полива духовных растений. Я подошел к нему, выдернул пробку и наполнил одно из ведер тягучей жидкостью. По комнате разнесся терпкий травяной запах.
— Это зелье для полива, — объяснил я. — Посадил семя, взял… ну, допустим, кружку, и треть кружки вылил на лунку. Но запомните: из кружки, которой поливаете, пить нельзя. И ведро используйте только для зелья. Если вам не нужны проблемы с животом, запомните это накрепко.
За стенами грохнул гром.
Я достал из рюкзака последнее, что там находилось: коробку с пятью горшочками. Из каждого торчал пророщенный черепоцвет, причем их бутоны уже содержали по два-три духа. Пришлось потрудиться, чтобы вырастить в маленьких горшочках цветы и пошататься по лесу Туманов, чтобы набрать в черепоцветы духов. Заодно выяснил, что духи в таком случае не воспринимают меня как угрозу, хотя при попытке выкопать растущий в лесу цветок — атакуют.
— Игнат, возьми ведро. Идемте.
Выхожу на улицу. Дождь льет стеной. Просто отлично, а мне еще до Циншуя добираться…
Старики потянулись за мной к берегу.
— Этот духовный цветок зовется «черепоцвет», — на ходу объяснял я. — Его мы рассадим по периметру острова.
Дошли до берега и остановились на границе земли с песком.
Я сел на корточки, начал рыть лунку для посадки. Грязь мгновенно облепила пальцы. Я раздвинул глинистую массу, аккуратно разломал горшок и посадил цветок. Я действовал аккуратно, ни один дух не покинул бутон.
— Смотрите внимательно. Черепоцветы — это не просто цветочки. Они помогут вам защищать остров от духовных зверей.
Мне вряд ли поверили — звучало не слишком правдоподобно. Но после моих слов на краю берега показалась большая крыса — духовное животное, явно пришедшее на огонек Ци, которой и были богаты черепоцветы.
Едва крыса подошла на расстояние тридцати метров, как из всех пяти бутонов сорвались темные тени. Крыса пискнула, попыталась сбежать в кусты, но не тут-то было — духи облепили тушку раньше. Окутанный тенями зверек дико затрясся, потом захрипел, и через несколько минут духи (мне показалось, что они определенно стали темнее) отхлынули от окровавленного песка.