Статьи, дневники, замыслы
Шрифт:
Менеджер отслеживает мой взгляд и от удивления закашливается, впопыхах пытаясь извиниться.
— Я хочу вон ту.
Он кивает и кашляет, кашляет и кивает.
А я вопросительно оглядываюсь на Влада, не офигел ли он от того, что скромница, которая распиналась про «не надо мне никакой автомобиль» в итоге выбрала самый дорогой с ценником, на который даже смотреть страшно.
— Серьезно? — Влад хохочет, и я с облегчением чувствую, как растворяется еще кусочек его утреннего хмурого настроения. — А у тебя пупок не развяжется гонять на этом монстре?
Я
Но, к счастью, вовремя вспоминаю все, что Влад просил его не позорить. И в конце концов, кто я такая, чтобы считать чужие деньги?
— Ну ты же сказал, что я могу выбрать любую машину. — Пожимаю плечами. — Я выбрала самую большую.
Он становится рядом. Сначала думаю, что будет прикидывать и прицениваться, решать, одобрять или забраковать мой выбор, но вместо Грей лишь интересуется, хочу ли я ее перекрасить. А консультанта, который зачем-то начинает нахваливать комплектацию и что еще они могут поставить прямо на месте, даже не слушает.
— Мне нравится цвет, — улыбаюсь тому, что мы, оказывается, можем быстро находить компромисс. — Мне вообще все нравится.
— Ок, значит, забираем.
Консультант чуть не подпрыгивает на ходу, видимо предвкушая хороший навар с комиссионных от сделки.
Приходится подождать еще примерно полчаса оформления документов, которые мы с Владом проводим на диване в зоне для клиентов: он снова что-то сосредоточенно пишет в телефоне и часто выходит поговорить с кем-то на повышенных тонах, а я от нечего делать начинаю листать журналы, в которые для меня нет ничего интересного. Приходят еще какие-то клиенты, среди которых я обращаю внимание на девушку примерно моих лет в компании немолодого и сильно тучного мужчины. Догадаться, что за отношениях из связывают вообще не сложно — он то и дело прикладывается мясистой ладонью к ее заднице, пока она изображает радость и восторг от предвкушения желанной покупки.
На минуту, Влад возвращается, чтобы подписать какую-то бумагу, та девушка зыркает в нашу сторону с такой неприкрытой завистью и злостью, что я спешу поскорее отгородиться от нее журнальным разворотом.
— Ты ее знаешь? — спрашиваю Грея шепотом.
Он сначала удивляется, потом отслеживает мой взгляд, секунду хмурится, как будто пытаясь вспомнить, откуда может ее знать. Но в итоге пожимает плечами, отрицательно качает головой и снова уходит. Девица следит за ним взглядом, но снова возвращается ко мне, потому что благодаря Грею все внимание персонала сегодня приковано к нам.
И до меня доходит, что она смотрит на меня как на более успешную конкурентку.
Типа, той, кому повезло вытащить джекпот: не просто щедрого мужика, а красивого и молодого щедрого мужика.
Не то, чтобы мне было не наплевать на мнение совершенно незнакомой особи, но из всех впечатлений на свете, которые мне бы хотелось производить, образ успешной, поймавшей бога за бороду содержанки так точно стоит на последнем месте.
— Что успело случиться с твоим лицом, пока меня не было? — интересуется Влад, возвращаясь через какое-то время
Я не хочу ему врать, но и признаваться в своих душевных терзаниях нет смысла, потому что, в конце концов, у меня всегда был выбор не принимать дорогой подарок и я его сделала — приняла. Поэтому вместо ответа, набравшись смелости, становлюсь перед ним, мысленно считаю до трех и целую в колючую щеку с еле слышным:
— Спасибо, Грей. Клянусь, что это лучший подарок в моей жизни.
Правда, для этого мне надо встать на носочки и опереться на его плечо, но к моему огромному удивлению, Влад не пытается снова меня схватить и даже не отмачивает сальную шуточку, которые у него точно есть на все случаи жизни.
Просто смотрит сверху вниз. Смотрит мне в глаза. Не сползает взглядом вниз как бы намекая, что за такие подарки одного «спасибо» слишком мало.
Он просто на меня смотрит, как будто у меня вдруг само со себе образовалось новое лицо.
— У меня что… — Я провожу по губам тыльной стороной ладони, хотя единственное, что там может быть — вкус не самого лучшего в мире кофе, которым нас гостеприимно здесь угостили.
— Я женат, Нимфетаминка, — говорит Влад.
Уголки моих губ дергаются вверх в рефлекторной попытке рассмеяться.
Он ведь так шутит?
— Влад… — Я называю его имя, но не понимаю зачем. В моей голове такой безобразный хаос в эту минуту, что взять и задать какой-то один вопрос — просто невыполнимая задача.
— Нимфетаминка, это все… очень сложно. — Он напряженно морщит лоб, как будто и ему непросто придумать, с чего начать. — Давай не здесь.
Хочет взять меня под руку, но я так резко одергиваю руку, что если бы не стоящий рядом тот самый пухлый пожилой «папик» — точно бы с позором грохнулась на пол. Вместо этого неловко сползаю на его плечо и тут же чувствую неприятное важное сопение куда-то мне в в волосы.
Противно как, господи.
И прямо сейчас я даже не знаю от чего больше — потому что чувствую на себе толстую лапу этого безобразного мужика, которой он вроде как придерживает меня за талию, или потому что в моем мозгу, наконец, формируется первая ясная мысль.
Я связалась с «женатиком».
Я привела в его дом свою сестру.
А этой ночью я чуть было не позволила ему…
— С вами все в порядке, красавица? — У толстяка до неприятного тонкий голос, как у женщины, ей-богу.
— Я тебе сейчас руки оторву, «красавица», — слышу над нашими головами тихий, но очень злой голос Влада.
А потом он просто выдергивает меня к себе — хватает за локоть правой руки, другую кладет мне на талию и толкает к выходу. Мои ноги начинают механическое движение вперед, как будто я марионетка, а Грей нажал скрытую кнопку моего управления. Но хотя бы этот толстый больше не дышит на меня своим рыбьим ртом.
На улице я предпринимаю еще одну попытку освободиться, но на этот раз Влад доводит меня почти до машины и прижимает к ней спиной, продолжая фиксировать руки. Мне теперь вообще никак не сбежать и выкрутится.