Статьи из журнала «Компания»
Шрифт:
Вообще зависимость русской власти от природы — или, если хотите, природность русского характера — давно общеизвестна. Одна британская писательница как-то объяснила мне, что континентальный климат вообще не способствует демократии, ибо знает только крайности. Нынешняя патологическая жара отчего-то очень ко времени: ну, слава Богу, наконец-то все не как у людей. Хорошо помню лютую поначалу зиму 2003 года, тоже казавшуюся символической. Эхма, наша русская кровь на морозе пищит!
Так что готовьтесь все, и вы, Мюллер, особенно. Зимой будет жарко. Так жарко, что уже летом, когда я думаю об этом, мне как-то холодно, х-холодно, господа.
4 июня 2007 года
№ 21(466), 4 июня 2007 года
Русские
Расстояние от «Не может быть» до «А как же иначе?!» в России традиционно коротко. Это и хорошо — свидетельствует о высокой адаптивности, быстром привыкании, а значит, почти гарантированном выживании. Разве население какой-нибудь Франции поверило бы в тридцатые годы, что четыре пятых ее армии подкуплены, а половина высших сановников служит иностранным разведкам? Ни в жисть. У нас не просто верили, а не желали потом разубеждаться. Сегодня подите вы внушите какой-нибудь европейской стране, пусть сильно поглупевшей и деградировавшей в культурном отношении, что образцы биологических тканей ваших граждан нельзя вывозить за рубеж, потому что там готовят этническое оружие против вашего населения, — вас в лучшем случае пошлют на фиг. А у нас не просто верят такому докладу ФСБ, а еще и немедленно накладывают резолюцию: прекратить вывоз биообразцов. Вследствие чего образцы тканей, вывозимые для уточнения диагноза или подбора донорского трансплантата, оказываются невыездными на неопределенный срок. Видимо, пока российские кулибины не изобретут оружие, защищающее этнических русских от любого прицельного воздействия.
Честно говоря, сначала я не поверил сам. Ну не может быть, чтобы ведомство Патрушева изготовило такой доклад, потом он лег на стол Сергею Иванову, получил положительную резолюцию и направился на утверждение страшно сказать кому. Это нереально, немыслимо. Этнобиологического оружия не бывает. Но с другой стороны — был же у Гитлера свой астролог, которому тот верил и который даже отсоветовал нападать на Россию, то есть что-то знал?! Был же при Ельцине генерал-майор Георгий Рогозин, убежденный уфолог и астролог, специалист в области торсионных энергий и иных метемпсихических чудес? Прислушиваются же руководители прокремлевских молодежных движений к теориям геополитика и мистика Александра Дугина? Почему не допустить, что некие иностранные злодеи действительно вырабатывают оружие, способное выцепить в толпе этнических славян и нанести им решающий удар под дых — солнечный, торсионный или апоплексический? Не верите?
Как распознать при помощи оружия этнических русских? Повышенное содержание алкоголя в крови? Бросьте эту русофобию, русские пьют ничуть не больше прочих. Может, по совершенно патологической доверчивости? Но тогда главным биотеррористическим оружием против нас является наша собственная лапша отечественного производства, навешиваемая на покорные народные уши вот уж который год: то у нас Бухарин троцкист, то врачи все поголовно убийцы, то генетика — лженаука, то Березовский — английский шпион… Теперь, стало быть, немногочисленные врачи и добровольцы, вывозящие за границу наши биообразцы, на самом деле снабжают ихних ученых генетическим материалом для создания оружия массового поражения русских. Это еще что, скоро и живых русских запретят за границу вывозить. Мало ли кто там тебя в палец кольнет или прядь волос с головы срежет. А потом по твоей генетической информации всех русских переморят. Страшно делается, сограждане. Я уж за Владимира Владимировича боюсь: ведь он столько ездит! Руку жмет кому попало… Возьмут при рукопожатии пробу эпителия — и на кого останется Россия?
Я вот о чем думаю: что если русских только и можно выделить по этому критерию? В смысле — кто поверит в биоэнергетическое оружие? Ведь если кто не купится — он точно не наш. Наш верит во все, что делает его мир комфортнее, а эта идея с биообразцами необыкновенно удобна. Во-первых, она позволяет махнуть рукой на всех этих больных, про которых вспоминать — только расстраиваться. А во-вторых — приятно же думать, что мы во враждебном окружении и кто-то против нас так ужасно злоумышляет. Это ведь как раз и означает, что мы велики и могущественны, как прежде, во времена, когда наш вождь был самым большим в мире демократом. Гораздо больше, чем какой-то Махатма Ганди.
11 июня 2007 года
№ 22(467), 11 июня 2007 года
Закончить свое
Кого что, а меня
Все это очень уж хорошо было разыграно и производило впечатление заранее срежиссированной сцены, но я далек от мысли, что в Кремле есть режиссеры такого уровня. Наличествуй они там — небось первые марши несогласных были бы не так трагикомичны. Хотя, что и говорить, нацбол Шукман устроил Путину отличный пиар, дав лишний раз продемонстрировать незыблемое спокойствие, уверенность и хороший немецкий. Любопытно, кстати, что немецкая служба безопасности засуетилась, а наша оставалась каменно спокойной: то ли сразу поняла, что Шукман не опасен, то ли все-таки была предупреждена. Но как бы то ни было, русско-немецкий диссидент здорово помог своему главному противнику. А главное — Путин проговорился о чрезвычайно важной особенности текущей политики, а именно о чисто театральном принципе распределения ролей в ней. Никто не верит в то, что говорит и делает. Никто не принимает оппозицию всерьез. Никто не жаждет бороться с кремлевской тиранией. Все предельно просто: одни изображают непримиримую вражду, другие — каменную уверенность, и все они, в общем, приличные люди, жизненно необходимые друг другу. Вы закончили? Тогда мы продолжаем.
Я вовсе не хочу сказать, что вся сегодняшняя оппозиция проплачена Кремлем, что власть договорилась с нацболами или касьяновцами, что марши несогласных суть на самом деле результат обоюдного согласия… хотя на такую версию опять-таки наводит многое: бурный старт и вялый финиш Касьянова, отчетливый раскол в «Другой России», ее абсолютно провальный пиар… Предполагать, что вся нынешняя российская реальность выдумывается на Старой площади, как вся контрабанда делается в Одессе на Малой Арнаутской, — значило бы впадать в параноидальную конспирологию, чего мы себе позволить не можем. Конечно, бездарность «Другой России», ее расколы и нарастающая пассивность — исключительно ее личная заслуга. Но причина всей этой бесперспективности именно в том, что никто в «Другой России» не верит в свои задачи. Лозунг «Россия без Путина» точно так же лишен конкретного содержания, как и словосочетание «суверенная демократия». Тоска даже не в том, что и власть, и оппозиция не верят в произносимые ими лозунги: тоска в том, что они вообще не понимают их. Да и что понимать в бессодержательном? Из русской жизни окончательно выхолощены любые смыслы, а в таких условиях можно спокойно выслушивать друг друга, демонстрируя Западу похвальную толерантность. Кажется, в Кремле это уже поняли.
Причина такого положения проста: оппозиция и власть — всегда два сапога пара, они зеркально отражают друг друга и не могут быть лучше друг друга. В России всегда было так — власть и ее оппоненты заняты только тем, что дискредитируют друг друга, а побеждает всегда третья сила. В семнадцатом этой третьей силой были большевики, которых никто не принимал всерьез. Точно так же будет и в нынешней России: власть деградирует при полном отсутствии публичной политики, оппозиция ей во всем соответствует, а большой бенц устроят те, кого сегодня еле видно. Судя по всему, это будут радикальные националисты. И тогда нацболам и Кремлю придется одинаково солоно.
19 июня 2007 года
№ 23(468), 18 июня 2007 года
Юрий Предтеча
Многочисленные вопросы о том, когда же закончится эра Юрия Лужкова в Москве и почему Владимир Путин обречен снова и снова предлагать москвичам одного и того же мэра, выглядят еще наивнее, чем попытки раскачать лодку самого Владимира Путина. И этот президент (или, точнее, этот тип президента), и этот мэр нам еще очень надолго — лет на двадцать, как минимум. Главное же, что представление насчет типологического различия и даже враждебности москвича Лужкова и питерца Путина чрезвычайно далеко от действительности. Несмотря на разницу биографий, бэкграундов и стартовых условий, сегодня это, в сущности, одно и то же лицо — просто одно круглое и в кепке, а другое вытянутое и без.