Степные волки
Шрифт:
Курбат встал на ноги, стряхнул с себя остатки каши и, чуть приподняв подбородок, кивнул в сторону Бобы:
— Пламен, мне его убить можно?
— Почему бы и нет? — я пожал плечами. — Препятствий к этому не вижу никаких.
— Тогда я его убью, — спокойно сказал горбун.
— Вы чего? Вы мне все по жизни должны, — взревел разбойник. — Да я вас…
Договорить он не успел, так как Курбат метнулся к нему одним прыжком, и что было силы, а она в нем есть, и не малая, ударил кулаком чуть сбоку в шею. Никогда на тренировках не понимал, как горбун это делает с болванами деревянными, у нас со Звениславом так не получалось, но головы манекенов слетали
Лесные братья покойного Бобы, с криками выхватывая свое оружие, подскочили со своих мест, и наши парни тоже к бою изготовились. Только учителя Лука и Джоко сидели спокойненько, как если бы их это совсем не касалось, да от наемников, все так же мирно продолжающих трапезу вокруг своих костров, раздался голос Кривого Руга:
— Бергус, уйми своих буянов. Их сейчас всех убьют, а ты мне без своих горе-вояк и даром не нужен.
— Всем вернуться на место! — рявкнул разбойный вожак, и его люди, несмотря на сильное подпитие, послушались своего главаря.
— Вот и хорошо, — вновь раздался голос Кривого Руга. — Бергус, Пламен, идите сюда, еще раз все обсудим, относительно предстоящего похода.
Я подошел к Кривому Ругу и подсел на скатанный подле костра войлок. Следом в круг света влетел вожак разбойников Бергус, крепкий и стройный мужчина лет около тридцати, эдакий франт и благородный разбойник, разодетый в пошитую на заказ одежду из дорогих тканей. Он сел напротив Кривого Руга и, с трудом сдерживая смех, наклонился ко мне:
— Отлично ваш горбун Бобу сделал, — увидев мое удивленное его радостью лицо, разбойник пояснил: — Этот, гад, банду под себя подмять захотел, давно уже воду мутит, так что без него мне спокойней. С меня причитается.
— Потом обговорите свои дела, — буркнул Кривой Руг и расстелил на свету карту. — Думать надо, как пойдем в степь.
— Так ведь определили уже все, — я подвинулся поближе к карте. — Пять дней до Норгенгорда, от него три дня до границы, проскакиваем владения сагареков, там два конных перехода, и выходим на простор, где ловить нас просто некому. Еще десять дней пути, и мы будем у переправы через Итиль. После чего ждем караван, улучаем удобный момент и наносим удар.
— Так-то оно так, — Кривой Руг почесал затылок. — Но может, есть и другой путь, например через Горбонские холмы, дорога по длине выйдет такая же, а опасности меньше.
— Нет, — возразил я. — Те места малоизвестны, и если заблукаем, то караван упустить можем. Опять же проводники наши, что твой контрабандист, что наш купец, именно эту дорогу знают.
— Ладно, — согласился наш временный командир отряда, скатывая карту, — сделаем как решили, чего уж сомневаться.
На следующий день начался первый настоящий день похода. Каждый боец уже определился как ему удобней передвигаться, все было уложено как надо, и можно сказать, что вчера примерялись к дороге, а сегодня уже прочувствовали. Пять дней до Норгенгорда прошли, как им и положено, переход, отдых, вновь переход, и опять отдых. Проблем нигде не возникало, и вид военного отряда передвигавшегося в сторону от основных боевых действий, никого не смущал. Только на въезде в сам Норгенгорд, где предполагалось докупить припасов и перековать разбойничьих лошадей, вышла небольшая
— Держите разбойника! Я узнал его, это бандит из шайки Бергуса!
Вперед выехал Кривой Руг и, перекрывая гомон людей и орущего стражника, выкрикнул:
— Спокойно! Эти люди амнистированы и находятся на службе герцога.
От стражников отделился десятник, старший на посту, и потребовал:
— Бумагу предъяви.
Документы были предоставлены, вопрос решен и нас впустили в город. За сутки мы сделали все что хотели и вновь двинулись в дорогу. Прошло еще три дня и, перейдя брод в верховьях Быстриши, мы оказались на враждебной территории. Оставалось самое, на мой взгляд, трудное, проскочить степи, по которым кочевали сагареки. Вояки они не очень, оружие, как говорили наши проводники, плохое, да и многочисленностью своей похвастаться не могли. Единственная причина, почему их до сих пор никто не изничтожил, это их бедность, и то обстоятельство, что их земли, бесплодные и безводные холмы растянувшиеся ниткой вдоль границ Эльмайнора, никого и никогда не интересовали.
В голову нашего отряда выдвинулись проводники, контрабандист Белик и купец Бойко Путимир, и по известным только им тропам, мы двинулись на северо-восток. Весь расчет был на то, что сагареки в это время года всегда кочуют дальше к северу, а здесь если и есть кто, что маловероятно, то пара патрулей в несколько всадников. Прошел один день, за ним второй, и наш отряд, так и не встретив ни одного человека, миновал угрюмые и негостеприимные земли племени сагареков. Наконец, мы вступили в места, которые раньше принадлежали Дромскому каганату.
— Эх, — тоскливо окинув окрестности взглядом, произнес купец Путимир, — какие места. Это сейчас здесь пустынно, лет семь уже, а раньше жизнь в этих местах кипела, ведь это самая благодатная земля на всем свете. Смотри Пламен, трава выше пояса, хоть в зиму скотину на выпаса выгоняй, быки завсегда даже самый глубокий снег раскидают и свое стадо прокормят, а через то, и дромы завсегда сыты были. А вон ягоды, и сколько их, весь куст улепом, а ниже опустись, тут тебе и земляника с клубникой, да все что душа пожелает. Бывало зайдешь в траву, раздвинешь ее руками, и горстями ягоды в корзину скидываешь. И грибов здесь много, да разных. А какой мед в этих краях? Вы то не помните, малыми еще были, когда эти благословенные прародителем нашим Сварогом места покидали, а я помню, и он мне, мед этот, бывает, что и до сих пор ночами снится.
— А ты из этих мест, Бойко? — спросил я купца.
— Да, два дня пути дальше к северу, приток Итиля, речка Медведка, там городок наш стоял, Броды. Не подчинились горожане рахдонам, а за это, у них наказание одно — смерть на алтаре. Вот только из всего городка в тысячу человек, ни одного живьем не взяли. Люди предпочли умереть, но не сдаться.
— А как тут с охотой, прокормимся, если караван долго ждать придется? — перевел я тему.
— Птицы здесь много, так что не пропадем. Утки, лебеди, гуси, журавли, куропатки, тетерки, дрофы степные, тут без всяких охотничьих навыков можно птицу бить, обычными палками. И поверь мне, я не вру, и не для красного словца это все говорю, так оно и есть. Кроме этого, рыбы в реке много, днем-то, конечно, таиться в балках придется, ведь хоть и мимоходом, а бывают в этих местах патрули конные, но ночью порыбачить можно запросто. Мы бывало по детству сети как затянем, то тут тебе и все: осетр, лещ, селедка, налимы, судак. Благодать.