Стихи и песни

Долина Вероника

Моё метро

Изумительно тепло! Изумительно светло! Как же всё-таки хитро Всё придумано в метро! Я гляжу не без опаски: Или я сошла с ума? Все вокруг читают сказки — Фолианты и тома. Этот старый крокодил Не листает "Крокодил", Этот глупый паренёк Не читает "Огонёк", И очкарик спозаранку Не читает "Иностранку", И пехотный командир Не читает "Новый мир". Как бесценна эта сцена! — Я сказала горячо. Все читают Андерсена, А не что-нибудь ещё. Вон Русалочка скользит, Вон Дюймовочка танцует, Вон Солдатик мне грозит — Кто чего вообразит… Изумительно тепло! Изумительно светло! Как же всё-таки хитро Всё

придумано в метро! Все сидят, озарены. Все глядят, умудрены. И мечтает паренёк, И мерцает огонёк…

1978

Средневековый диалог

— Как Ваша Светлость поживает? | C G7 Как Ваша Светлость почивает? | C О чем она переживает, | A7 Dm Достаточно ли ей светло? | G7 C — Ах, худо, друг мой, очень худо! | A7 Dm Мы все надеялись на чудо, | Am А чуда что-то нет покуда, | Dm Am А чуда не произошло. | E7 Am — Что Вашу Светлость удручает? Что Вашу Светлость огорчает? Что Вашу Светлость омрачает? Вас любит люд и чтит Ваш двор. — У черни что же за любови? Всё время вилы наготове. А двор, — прости меня на слове, — Что ни сеньор — дурак и вор. — У Вас, мой герцог, ностальгия, Но Вас утешит герцогиня! Она ведь верная подруга. Ваш брак, я слышал, удался? — Мой друг, мы с Вами с детства близки. Скажу Вам, женщины так низки! Супруга мне уж не подруга, И с ней живет округа вся. Не нанося стране урона, Я отрекаюсь, друг, от трона. Кому нужна моя корона? А жизнь моя, скажи, кому? Какой тебе я, к чёрту, Светлость! Отбросим чопорность и светскость! Пойдём-ка лопать макароны, В ту симпатичную корчму! — Как Ваша Светлость поживает? Как Ваша Светлость почивает? О чем она переживает, Достаточно ли ей светло? — Ах, худо, друг мой, очень худо! Мы все надеялись на чудо, А чуда — так и нет покуда, А чуда не произошло…

1978

Памяти Даниила Хармса и тех, кто был тогда с ним

Как канули во тьму все алеуты, Так канули в дыму обериуты. Как будто бы жило такое племя, Но время их прошло, ушло их время. Фасон широких шляп их выдал. Весь мир таких растяп не видел. Их вывели во двор поодиночке, И не было с тех пор от них ни строчки. Где голы короли — опасны дети. Глядят на нас с Земли — а мы в ответе. Зачем глядишь, дитя, так ясно? Всё, сорок лет спустя, напрасно. Покуда голый зад людей дурачит — Ребёнок невпопад заплачет. Покуда твёрдый лоб людей морочит — Ребёнок всё поймет и напророчит. Беспечные чижи, стрекозы… Уж не страшнее лжи угрозы. Где певчие дрозды, синицы? Запали, как пруды, глазницы. Преданья островов тех алеутских… Преданья островов обериутских… Но жив же алеут на свете! И жив обериут в поэте.

1983

Читая Цветаеву

1.

Как магический кристалл Та цветаевская проза — И молитва, и угроза, И могила без креста. По пруду идут круги. Шелестит листвой орешник… Чьи-то тихие шаги Проникают в мой скворечник. Я читала на крыльце Без конца и без начала И дитя свое качала Без печали на лице. А ещё один птенец В тишине листает книги… А когда-то наконец Я припомню эти миги. Ни разлуки, ни беды! От крыльца ведёт дорога, И видны еще немного Чьи-то давние следы. И — сияние в ночи, Озарение в ознобе! И сидим, обнявшись, обе У мерцающей свечи…

2.

От твоего дома — До моего сада. От твоего тома — До моего взгляда. От моего чуда — До твоего чада. От моего худа — До твоего ада. От моего Клина — До твоего Крыма. От моего сына — До твоего сына. От твоего гроба — До моего хлеба. От моего неба — До твоего неба. От твоей соли — До моей силы. От твоей боли — До

моей были. От твоей Камы — До моей Истры… Твоего пламени — Все мои искры.

1981

Как холодна моя рука!.

Как холодна моя рука! Как неверна моя строка… Давай условимся с тобою, Что не расстанемся пока. Как время мирное течёт! Куда-то нас оно влечёт? Давай условимся с тобою, Что всё прошедшее не в счёт. Как далека сейчас беда! Как высока моя звезда! Давай друг другу поклянемся Не делать худа никогда. Как нынче сыплет снег с утра! Как боль сердечная остра… А завтра? Завтра — что же завтра? Там новых клятв придет пора.

1978

Железная дева

Какие волшебные звуки Проходят сквозь сердце твоё! Но чьи-то железные руки Продлить не дадут забытьё. Усилия все бесполезны, Пожалуй, бесплодны труды: Уж так эти руки железны, Уж так эти пальцы тверды! Прекраснее нету на свете Тех слов, что хранятся в душе, Но руки железные эти За горло берутся уже: И прячется слово чудное, И клетка грудная пуста, И что-то чужое, иное Готовы промолвить уста! Не трогай, железная дева, — Пока человечек не твой. Он — мягкое, тёплое тело, Особенно, если живой. И стебли, и краски, и звуки Растут и текут сквозь него, Но чьи-то железные руки Продлить не дадут волшебство.

Серая шейка

Какие тут шутки, Когда улетает семья? Последствия жутки — Об этом наслышана я. Судьба не копейка! Мне попросту не повезло. Я Серая Шейка, И мне перебили крыло. Семья улетает. Прощайте, прощайте, семья! Меня угнетает, Что сестры сильнее, чем я. — Взлетай, неумейка! — Мне эхо с небес донесло. Я Серая Шейка, И мне перебили крыло. Гляжу близоруко, Гляжу безнадежно во мглу. Но я однорука И, значит, лететь не могу. — Счастливо, счастливо! — Кричу я вдогонку семье. Тоскливо, тоскливо Одной оставаться к зиме. Тоскливо и жутко Готовиться к лютой зиме. Последняя утка! Последняя утка на этой земле… — Судьба не копейка! — Мне здешние птицы твердят. Я Серая Шейка! Пускай меня лисы съедят.

1979

Сретенка

Картинка иль, может, отметинка, Отметинка на судьбе, Гляди-ка, ведь это же Сретенка Висит у тебя на губе. Дело не в водоворотах, А опять во мне одной, Дело в Сретенских воротах, Что захлопнулись за мной. Я не то, чтобы с нею выросла, Но она меня родила, Это палочка детского вируса Оболочку мою взяла. Дело не в водоворотах, А опять во мне одной, Дело в Сретенских воротах, Что захлопнулись за мной. Уж не знаю я, что есть родина, Но никто меня не украдёт, Ибо Сретенка — это родинка, Это до смерти не пройдёт. Дело не в водоворотах, А опять во мне одной, Дело в Сретенских воротах, Что захлопнулись за мной. Дело не в водоворотах, А опять во мне одной, Дело в Сретенских воротах, Что захлопнулись за мной.

Караульщица

Клекотала, курлыкала, гулила, Становилось ясней, ясней, Я три года тебя караулила, Как-никак, это тысяча дней. Раскрутилась во мне эта тысяча, Натянулась, морозно звеня. И пускай еще кто-то отыщется — Караульщица вроде меня. Обмерев от ключицы до щиколоток, С незабудкой в усталой руке, Я как раз эту тыщу досчитывала, Когда ключ повернулся в замке. Опускаю все птичьи подробности Этой тысяча первой ночи. Сумасшедшая птица под ребрами, Успокойся, не плачь, не стучи! На три года еще запечатываю, Закрываю тебя, как вино — За своей сиротливой перчаткою Ты ведь явишься все равно. И когда еще кто-то научится Добыванию треньем огня — Вот и будет тебе караульщица, Караульщица лучше меня.