Нет слов короче, чем в стихах,Вот почему стихи и вечны!И нет священнее греха,Чем право полюбить беспечно.Ах, мимолётно всё в веках:И шаг чугунный полководца,И стыд побед, и мощный страх,— Лишь бред сердец навеки льется!Вот оттого сквозь трудный бой,Я помню, тленом окружённый:Пусть небо раем голубо,Но голубей глаза влюбленной!Пусть кровь красна, любовь красней,Линяло-бледны рядом с нейИ пурпур слав, и нож убийцы,И
даже ночь, что годы длится!Податливей, чем воск, гранит,Писк комара — земли визжанье!Все шумы мира заглушитВздох робкий первого признанья.Вот потому и длится векЛюбовь, чья жизнь — лишь пепел ночи,И повторяет человекСлова любви стихов короче!
1930 — 6 июля 1931
«Смотри: по крышам шаг ломая…»
«Поэма никогда не стоит
Улыбксладострастныуст».
А. Пушкин
Смотри: по крышам шаг ломая,Ночь бегло прячется пред днем.О, сколько ветра, сколько маяВ желанном шепоте твоем!Между возможным и химеройНет силы проложить межу,И как в неслыханную веруВ твою любовь перехожу.И громко радуюсь при этом,Твердя в жасминовых стихах,Что ты, весна, зимой и летомВладычествуешь впопыхах!И грозной путаешь морокойНамеченных судеб русло.И сердце стало синеокоВсей анатомии назло.О, пусть в грядущих поколеньяхМеня посмеют упрекать,Что в столь чудесных сновиденьяхЯ жизнь свою сумел проспать,Что не умел шептать я тише,Чем половодие в крови,Что лучшее четверостишьеНичтожнее, чем миг любви.И сердце поступью недюжнойОбязано установить:«Всё незначительное нужно,Чтобы значительному быть!»
30 июля 1933
«От самых древних поколений…»
От самых древних поколенийЯ суеверно сохранил:«Любовь не знает сожалений,И кто жалел, тот не любил».Любовь, ты палачей жесточеИ во сто крат злей бытия.И ветер резче в эти ночи,Чем взмах крылами воронья!Над каждым первым поцелуем,Последний ладан панихид.И оттого мы так ревнуем,Но терпим бешенство обид.Сжимая пистолет заране,Влюбленный, в свой черед поймешь,Что сладостный огонь желанийПорой на ненависть похож.Любовь! Твой плащ горит над миром,Но плащ твой с выпушкою бед.Твой страшный глаз глядит сапфиром,Но в нем ясней рубинный след.И всё ж пленять не перестанешь,Любовь последняя моя,И ты убьешь, но не обманешьПевучий почерк соловья.
23 марта 1933–1935
Переводы Эварист Парни
(Из сборника «Эротические стихи»)
Элеонора
Итак, Элеонора дорогая,Теперь тебе чудесный грех знаком;Желая, — ты дрожала пред грехом,Дрожала, даже этот грех вкушая.Скажи, что страшного нашла ты в нем?Чуть-чуть смятенья, нежность вспоминанья,И изумленье перед новизной,Печаль, и более всего — желанье, —Вот всё, что после чувствуешь душой.Блестящие цвета и роз и лилийУже смешались на твоих щеках;Стыду дикарки место уступилиИ нега и застенчивость в глазах;Они в очаровательных делахПричиною
и результатом были. Твоя взволнованная грудь Не робко хочет оттолкнуть Ту мягкость ткани над собою,Приглаженную матери рукою,Что боле дерзко в свой черед,Нескромная, порой ночною,Рука любовника сомнет.И сладкая мечтательность уж скороЗаменит шалости собой,А также ветреность, которойОбескуражен милый твой. Душа, смягчался всё боле, Себя лениво погрузит В переживанье, где царит Одна лишь сладость меланхолий!Печальным предоставим цензорамСчитать виною непрощеннойОт горестей единственный бальзамИ тот восторг, что Бог, к нам благосклонный,В зародыше всем даровал сердцам. Не верь: их лживы уверенья И ревность лицемерна всех; В ней для природы оскорбленье: Так сладок не бывает грех!
Страх
Ты помнишь ли, чудесная плутовка,Ту ночь, когда счастливою уловкойОбманут Аргус, стороживший дом,К тебе в объятья я попал тайком.От поцелуев защищала алыйСвой рот напрасно ты на этот раз;И только к кражам приводил отказ.Внезапный шум ты в страхе услыхала,Смогла далекий отсвет увидать,И позабыла ты про страсть в испуге.Но изумление заставило опятьВ моих руках сердечко трепетать.Я хохотал над страхами подруги:Я знал, что в это время стережетВосторги наши бог любви Эрот.Твой видя плач, он попросил Морфея,И тот у Аргуса, врага услад,Мгновенно притупил и слух и взгляд,Раскрыв крыло над матерью твоею,Аврора утром раньше, чем бывало,Теченье наших прервала забав,Амуров боязливых разогнав.Им смехом ты невольным обещалаСвиданье новое под вечерок.О, боги! Если бы я только могВладеть и днем, и полночью моею, —То юный провозвестник дня позднееНам возвещал бы солнечный восход.А солнце, в легком беге устремляясьИ обликом румяным улыбаясь,На час-другой взошло б на на небосвод!Имели б времени амуры боле,И сумрак ночи длился дольше бы тогда,Моих мгновений сладостная доляСреди одних утех была б всегда.И в сделке мудростью руководимый, —Я четверть отдал бы моим друзьям,Такую ж часть — моим прекрасным снам,А половину — отдал бы любимой!
Досада
Навек постылБудь, образ милой,Что изменила,Кого любил!Мы прятать станемСлезу очей:Подобно ей,И мы обманем!Прекрасный видВ расцвете силыСердечку милойТак сильно льстит.Пуста несметно,Ты безответнаК моим мольбам.К обману падка,Быть хочешь сладкойДругим очам.Ей огорченийНе жаль моих;От чар своихТы в упоенье,Года пройдутИ дар нездешнийС собой возьмут,Любовь поспешноПрочь унесут.Уход тревожный!Надежду гнать!Ах, изменятьУж невозможно!Тогда при всех,Роняя смех,И рад ужасно,Мимо идя,Промолвлю я:«Она была прекрасна!»
Любовное размышление
Хочу, ее узрев, в объятья пасть.В груди трепещет сердце всё сильнее;И от желаний я уже пьянею,И пылко шаг мой ускоряет страсть.Но подле той, кого мы обожаем,Должны мы обуздать страстей порыв:Любви чрезмерной страстью повредив,Мы только страсть восторгов сокращаем.