Не замечаем, как уходят годы.Спохватимся, когда они пройдут.И все свои ошибки и невзгодыВыносим мы на запоздалый суд.И говорим – «Когда б не то да это,Иначе жизнь мы прожили б свою…»Но призывает совесть нас к ответуВ начале жизни, а не на краю.Живите так, как будто наступаетТот самый главный, самый строгий суд.Живите, – словно дарите на памятьВы жизнь своюТем,Что потом придут.1974
Аварийное время любви
Твои смуглые руки – на белом руле.Аварийное время сейчас на Земле.Аварийное время – предчувствие сумерек.В
ветровое стекло вставлен синий пейзаж.Выбираемся мы из сигналящих сутолок,И дорога за нами – как тесный гараж.В чей-то город под нами спускается Солнце,Угасает на небе холодный пожар.Аварийное время навстречу несется,Как слепые машины с бельмом вместо фар.От себя убежать мы торопимся вроде.Две тревожных морщинки на гретхенском лбу.На каком-то неведомом нам поворотеПотеряли случайно мы нашу судьбу.Аварийное время настало для нас.Вот решусь – и в былое тебя унесу я.Ты в азарте летишь на нетронутый наст,И колеса сейчас, как слова, забуксуют.Аварийное время недолгой любви.Всё трудней и опаснее наше движенье.Но не светятся радостью очи твои,Словно кто-то в душе поменял напряженье.Светофор зажигает свой яростный свет.Подожди, не спеши… Мы помедлим немного.Будет желтый еще. Это да или нет?Пусть ответит дорога…1977
«Когда я долго дома не бываю…»
Когда я долго дома не бываю,То снится мне один и тот же сон:Я в доме нашем ставни открываю,Хотя давно живет без ставен он.Но всё равно я открываю ставни,Распахиваю окна на рассвет.Потом, во сне же, по привычке давнейЯ рву жасмин и в дом несу букет.Отец не доверяет мне жасминаИ ветви все подравнивает сам.И входит мама.Говорит: «Как мило…»,Цветы подносит к радостным глазам.А после ставит тот букет пахучийВ кувшин, который я давно разбил.И просыпаюсь я на всякий случай,Поскольку раз уже наказан был.И всё меня в то утро беспокоит,Спешат тревоги вновь со всех сторон.И успокоить может только поезд,Что много раз разгадывал мой сон.1977
Старый Крым
Марине
Мы приехали не вовремя:Домик Грина на замке.Раскричались что-то вороныНа зеленом сквозняке.Домик Грина в тишине.Я смотрю поверх калитки.И почудилась в окнеМне печаль его улыбки.Нас к нему не допускают,Нас от Грина сторожат.И ограда зубы скалит,Точно сорок лет назад…Но спасибо добрым людям:Снят замок, открыта дверь.Не одни мы Грина любим,Не одни скорбим теперь.Мы заходим в домик низкий,В эту бедность и покой.Свечи – словно обелискиНад оборванной строкой.Всюду даты и цитаты.Не изменишь ничего.Все мы горько виноватыПеред памятью его.И за то, что прожил мало,И за то, что бедно жил,И за то, что парус алыйНе всегда нам виден был.1974
Отец
Отец мой сдает.И тревожная старостьУже начинает справлять торжество.От силы былой так немного осталось.Я с грустью смотрю на отца своего.И прячу печаль, и смеюсь беззаботно,Стараясь внезапно не выдать себя…Он, словно поняв, поднимается бодро,Как позднее солнце в конце октября.Мы долгие годы в разлуке с ним были.Пытались друг друга понять до конца.Года, как тяжелые камни, побилиВеселое, доброе сердце отца.Когда он идет по знакомой дороге,И я выхожу, чтобы встретить его,То сердце сжимается в поздней тревоге.Уйдет…И
уже впереди никого.1975
«Живу не так, как бы хотелось…»
Живу не так, как бы хотелось.Заели суета и быт.И осторожность, а не смелостьПорою мной руководит.Живу не так, как мне мечталось,Когда я пылок был и юн.И только музыка осталасьОт тех, не знавших фальши, струн.Живу не так, как нас училиУшедшие учителя,Когда судьбу Земли вручили,О чем не ведала Земля.Живу не так… но, слава Богу,Я различаю свет и мрак.И не судите слишком строгоВы все, живущие не так.1978
«Поэзия жива своим уставом…»
Поэзия жива своим уставом.И если к тридцати не генерал,Хотя тебя и числят комсоставом,Но ты как будто чей-то чин украл.Не важно, поздно начал или рано,Не всё зависит от надежд твоих.Вон тот мальчишка – в чине капитана,А этот, старец, ходит в рядовых.Пусть ничего исправить ты не вправе,А может, и не надо исправлять.Одни идут годами к трудной славе,Другим всего-то перейти тетрадь.1975
В мае 1945 года
Весть о Победе разнеслась мгновенно.Среди улыбок, радости и слезОркестр Академии ВоеннойЕе по шумным улицам понес.И мы, мальчишки,Ринулись за ним —Босое войско в одежонке драной.Плыла труба на солнце, словно нимб,Над головой седого оркестранта.Гремел по переулкам марш победный,И город от волненья обмирал.И даже Колька,Озорник отпетый,В то утро никого не задирал.Мы шли по улицам,Родным и бедным,Как на вокзал,Чтобы отцов встречать.И свет скользилПо нашим лицам бледным.И чья-то громко зарыдала мать.А Колька, друг мой,Радостно и робкоПрохожим улыбался во весь рот,Не зная,Что назавтра похоронкаС войны минувшейНа отца придет.1973
«Мне кажется, что всё еще вернется…»
Мне кажется, что всё еще вернется,Хотя уже полжизни позади.А память нет да нет – и обернется,Как будто знает в прошлое пути.Мне кажется, что всё еще вернетсяИ чуда я когда-нибудь дождусь…Погибший брат на карточке смеется,А брату я уже в отцы гожусь.Мне кажется, что всё еще вернется, —Как снова быть июню, январю.Смотрю в былое, как на дно колодца.А может быть, в грядущее смотрю?Мне кажется, что всё еще вернется.Что время – просто некая игра.Оно числом заветным обернется,И жизнь начнется заново с утра.Но возвратиться прошлое не может.Не потому ль мы так к нему добры?И каждый день, что пережит иль прожит,Уже навек выходит из игры.1975
«Отец, расскажи мне о прошлой войне…»
Отец, расскажи мне о прошлой войне.Прости, что прошу тебя снова и снова.Я знаю по ранней твоей седине,Как юность твоя начиналась сурово.Отец, расскажи мне о друге своем.Мы с ним уже больше не встретимся в мае.Я помню, как пели вы с другом вдвоемВоенные песни притихнувшей маме.Отец, я их знаю давно наизусть,Те песни, что стали твоею судьбою.И, если тебе в подголоски гожусь,Давай мы споем эти песни с тобою.Отец, раздели со мной память и грусть,Как тихие радости с нами ты делишь.Позволь, в День Победы я рядом пройдусь,Когда ордена ты, волнуясь, наденешь.1975