Стихотворения

Кузмин Михаил Алексеевич

«Улыбка, вздох ли?…»^*

Улыбка, вздох ли? Играют трубы… Мои же губы Все пересохли… Прозрачная пленка, Ты ее целовал… Ее сорвал Мой ноготь тонкий. Поцелуй вчерашний, Лети, лети! В моей груди Ты раной всегдашней. Зачем пересохли За ночь губы? Играют трубы… Улыбка, вздох ли!..

1912

«Сердце — зеркально…»^*

Сердце — зеркально, Не правда ль, скажи? Идем

беспечально До сладкой межи.   Мы сядем вдвоем,   Сердце к сердцу прижмем. Зеркало верно, Не правда ль, скажи? Не лицемерно, Без всякой лжи. Что же покажет, Чьи там черты? Прелесть расскажет Чьей красоты?   Мы сядем вдвоем,   Сердце к сердцу прижмем. Сердце все ближе. — Чьи там черты? В обоих твои же. Все ты да ты.

1912

«Сердца гибель не близка ли?…»^*

Сердца гибель не близка ли? Для меня это не тайна. Мы Эрота не искали, Мы нашли его случайно, Розы алые сорвав. Крылья нежные расправил, И хохочет, и щекочет, И без цели, и без правил Сердце бьется, сердце хочет, Муки сладкие узнав. То Эрот иль брат Эрота, Что поет так нежно-сладко? Ах, напрасная забота, Уж разгадана загадка Тем, кто пьян, любовь узнав.

1911

«Звезды сверху, звезды снизу…»^*

Звезды сверху, звезды снизу, И в пруду, и в небесах. Я ж целую сладко Лизу, Я запутался в косах. В старину пронзал маркизу Позолоченный твой лук. Я ж целую сладко Лизу, Опустясь на мягкий луг. Кто заткал чудесно ризу Черно-синюю небес? Я ж целую сладко Лизу, Нет мне дела до чудес!..

«Если б были вы Зюлейкой…»^*

Если б были вы Зюлейкой, Заключенною в сераль, Я бы вашей канарейкой Пел любви своей печаль. И печалью беспечальной Пел сегодня ли, вчера ль, Что не терем погребальный, А Цитера ваш сераль. Ах, зрачки так близко, близко, — Все клубится сладко вдаль: Канарейка, одалиска… Только двое — весь сераль. Целый день пою я в клетке, Но свободы мне не жаль, Коли сны не нежно-редки, Коль слова нередко метки, — Ваше сердце — мой сераль.

Утешение пастушкам

Мне матушка твердила: «Беги любови злой, Ее жестока сила, — Уколет не иглой. Покоя ты лишишься, Забудешь отчий дом, Коль на любовь решишься С пригожим пастушком». Я матушке послушна, Приму ее совет. Но можно ль равнодушно Прожить в шестнадцать лет? Пускай ругают: «Дура! Тебе добра хотим!» Но я, узнав Амура, Уж не расстанусь с ним. А я жила на воле, Запрет мне незнаком, Но встретилась я в поле С пригожим пастушком, Мы сели с ним бок-о-бок, С рукой сплелась рука, Но он был очень робок И я была робка. Прожить ли равнодушно, Когда шестнадцать лет? Любви своей послушна, Я не сказала: нет! Пускай сперва

робеет, Настанет скоро тьма, — Чего пастух не смеет, Посмею я сама. Любовь зови, любовь гони — Она придет сама, Как прилетают вешни дни, Когда уйдет зима. Пускай любил ты прошлый год, Полюбишь в новый вновь. Она придет, она придет, Крылатая любовь. Пускай любви еще не знал, Полюбишь в Новый год. Любовь ты звал, любовь ты гнал? Она сама придет.

1912–1913

Часть третья

Новый Ролла^*

Неоконченный роман в отрывках

I Глава. Венеция

1

Ты помнишь комнату и свечи, Открытое окно, И песню на воде далече, И светлое вино? Ты помнишь первой встречи трепет, Пожатье робких рук, Неловких слов несмелый лепет И взгляд безмолвных мук? Навес мостов в дали каналов, Желтеющий залив, Зарю туманнее опалов И строгих губ извив? Вечерний ветер, вея мерно, Змеил зеркальность вод, И Веспер выплывает верно На влажный небосвод.

2

О поцелуй, божественный подарок, Кто изобрел тебя — великим был. Будь холоден, жесток, печален, жарок, — Любви не знал, кто про тебя забыл! Но слаще всех минут в сей жизни краткой Твой поцелуй, похищенный украдкой. Кем ты была: Дездемоной, Розиной, Когда ты в зал блистающий вошла? А я стоял за мраморной корзиной, Не смея глаз свести с того чела. Казалось, музыка с уст сладких не слетела! Улыбкой, поступью ты молча пела. Была ль та песня о печальной иве, Туманной Англии глухой ручей, Иль ты письмо писала Альмавиве, От опекунских скрытая очей? Какие небеса ты отражала? Но в сердце мне любви вонзилось жало. Все вдруг померкло, люстр блестящих свечи, Дымясь, угасли пред твоим лицом, Красавиц гордых мраморные плечи Затменным отодвинулись кольцом. И вся толпа, вздыхая, замолчала, Моей любви приветствуя начало.

3

По струнам лунного тумана Любви напев летит. Опять, опять открылась рана, Душа горит. В сияньи мутном томно тает Призывно-нежный звук. Нет, тот не любит, кто не знает Ревнивых мук! Колдует песня крепким кругом, Моей любви полна. Ревную я тебя к подругам, Будь ты одна. Душа моя полна тревоги И рвется пополам. Ревную к камням на дороге И к зеркалам. Ревную к ветру, снам, к прохожим И к душной темноте, Ко вздохам, на мои похожим, К самой тебе.

4

Собор был темен и печален При свете стекол расписных, И с шепотом исповедален Мешался шум шагов глухих. Ты опустилась на колени, Пред алтарем простерлась ниц. О, как забыть мне эти тени Полуопущенных ресниц! Незрим тобой, я удалился, На площадь выйдя, как слепой, А с хоров сладостно струился Напев забытый и родной. Скорей заставьте окна ставней, Скорей спустите жалюзи! О друг давнишний и недавний, Разгул, мне в сердце нож вонзи!