Стокгольмский синдром
Шрифт:
Злата смотрела на него, не понимая, злиться ей или плакать, а он все тянул с объяснениями, словно сам не знал, что сказать.
— Хорошо, — наконец произнес он. — Хорошо. Я все тебе скажу. Ты можешь мне не верить, я бы сам себе не поверил, но так случилось, ничего не изменить…
Он снова замолчал, потирая лоб.
— Да говори уже хоть что-нибудь!
— Ладно, хорошо. После реанимации Вадим стал приходить в себя. Тогда он написал записку, хотел что-то сказать. Но я должен был видеть, что не все в порядке. Я должен был в тот же момент сделать
Нетерпение мучило Злату почти физически.
— И что? — спросила она. — Что?
— Но я не сделал МРТ. Даже идиотского рентгена не сделал, потому что говорил себе — ничего не происходит, я ничего не вижу. Я не вижу, что налицо все симптомы тромба в мозгу, не хочу видеть!
— Господи, почему?!
— Я люблю тебя.
Сначала Злата не поняла, зачем Руслан признался ей в любви. Это было не вовремя, некстати. И только после минуты молчания, глядя на него, в отчаянии закусившего губу, она начала осознавать им сказанное.
— Из-за меня ты…
— Да, — Руслан почти всхлипнул, — я совершил преступление! Если бы я диагностировал тромб, Вадику сделали бы срочную операцию. Он бы жил. Ты можешь подать на больницу в суд, меня уволят, лишат возможности работать врачом. Я согласен, я это заслужил.
— Вскрытия не было?
— Нет. По правилам это возможно, ведь я оформил дело так, будто Вадим умер в реанимации сразу после приезда в больницу.
— А она — твоя любовница…
Он покачал головой и ответил:
— Все прозаичнее, Ира — моя сестра. Я ей ничего не говорил, но, когда ты пришла к ней с фотографией и назвала ей мою фамилию, она решила подстраховаться. Солгала тебе, будто это не она делала вскрытие, а потом позвонила мне. Я и попросил ее сказать тебе, что аутопсию Вадика делал другой патолог. Понимаешь?
Он всматривался в ее лицо, ожидая приговора.
— Ты не виноват, — сказала Злата. Она смотрела в сторону, на воробьев, суетящихся на ветках каштана. — Он хотел умереть, поэтому он умер. Ты бы спас его, а он бы снова повесился.
Надежда Ивановна. Задание
Вечером Злате позвонила мама. Поговорив о том о сем, она вдруг попросила с виноватым видом:
— Доча, помоги тете-Зоиной племяннице с продажей квартиры!
Именно по этому самому виноватому виду Злата и догадалась, что мать сама напросилась на то, чтобы ее дочь, лучший риелтор в Гродине, помогла чужой тете с продажей старой и запущенной квартиры, которой грош цена (по Златиным ВИП-меркам). Такие выходки были в характере Надежды Ивановны. Она любила изображать из себя эдакую фею, у которой все схвачено, а после кто-то третий должен был выполнять ее обещания, проклиная чертову фею на чем свет стоит.
Попрепиравшись немного с матерью, Злата согласилась помочь. Получив желаемое, Надежда Ивановна расцвела и сообщила еще одну новость: сын тети Зои Ромка, теперь сидевший в СИЗО и ожидавший
Наташа была одинокой женщиной лет сорока, она уже много лет работала и жила в Москве, снимая квартиру. Заботиться о Романе ей было не с руки, да и возможно ли было о нем заботиться?
Однако Роман сам освободил Наташу от бремени опеки. Теперь же, получив наследство без отягчения, она решила обратить недвижимость в деньги, а после планировала обратный процесс, но уже в столичном измерении и, конечно, с солидной доплатой.
Наташа собиралась приехать в Гродин на днях, подписать что нужно, оставить доверенности, а после вернуться в столицу и ждать перечисления на свой счет средств от продажи.
— Ну, Злата, ты ж помоги и вещи из квартиры вывезти! — скомандовала Надежда Ивановна, совершенно забыв принять виноватый вид.
— Мам, да ты что! Это к моей работе никакого отношения не имеет!
— Твои же клиенты все время переезжают, тебе ж удобнее…
— Мам, да что мне удобнее?!
— Наташа тебе заплатит! — поставила точку мать и быстренько, пока не получила резкого отказа во всех своих просьбах, отключила связь.
Злата едва сдержалась, чтобы не стукнуть по компьютеру. Вместо этого она ругнулась.
— Ты чего это? — спросил Руслан, входя в комнату.
Обычно, если Злата общалась с матерью, он старался не попасть в объектив камеры компьютера. Злата считала, что это правильная политика — мамы так устроены, что чем меньше у них информации, тем на душе у них спокойнее.
— Мама! — ответила ему Злата, в одном коротком слове выдав всю гамму охвативших ее чувств.
Следом она рассказала и о подоплеке своего раздражения. Как ни странно, Руслан посоветовал ей просто успокоиться, а мамино пожелание выполнить.
— Знаешь, — добавил он, задумчиво поглаживая шерстку на спине Шухера, пришедшего следом за хозяином из кухни, хоть в комнате ему и не светило получить что-нибудь вкусное, — моя мама умерла пять лет назад, и я часто думаю, что люди, чьи родители живы, просто не осознают своего счастья. Вот бы моя мама меня сейчас хоть о чем-то попросила!
Злата. Воспоминание
Ближайшие выходные Злата вместе с Русланом пожертвовала на то, чтобы освободить квартиру тети Зои от вещей. В дом своего детства Злата вошла не моргнув глазом. Будто и не случилась здесь много лет назад страшная трагедия, будто не ожидала она двойника своего мертвого мужа возле подъезда этого дома всего с полмесяца назад.