Стокгольмский синдром
Шрифт:
Все персонажи, задействованные в этом сюжете, переносили жару по-своему. В начале июля Марина, не ожидая от лета приятных финансовых сюрпризов, укатила к друзьям в Грецию. Остальные сотрудники работали как и обычно, но с ленцой.
Злата, любившая тепло, сорокаградусную температуру переносила адекватно. Руслан, от природы обладавший завидной терморегуляцией, был ей под стать. Лишь свои любовные игры они перенесли в ванную, предаваясь радостям слияния под прохладным душем, и это была их единственная уступка пеклу.
Свободное время влюбленные
Руслан вел себя как примерный любовник и друг, он говорил Злате приятные вещи — о ее красоте, о своих чувствах. Она удивлялась, что писатель Вадим Козырев за десять лет их отношений не нашел и половины тех слов, что сказал ей доктор за несколько недель.
Злата ловила себя на мысли, что чувствует себя счастливой.
Злата. Кощунство
В одно золотистое от солнца воскресенье Руслан решил, что они оба должны побывать на могиле Вадима. Он удивился, узнав, что Злата еще ни разу не ездила на кладбище.
— Не люблю кладбища, — пояснила она.
— Кладбища никто не любит, — ответил Руслан. — Может, только сатанисты, некрофилы да люди, получающие доход с похоронного бизнеса. Мы поедем, и все!
Последние восемь лет гродинских покойников отвозили за западный рубеж города, на Новое кладбище, отталкивающее своей природной непривлекательностью. Если вы останавливались у каменных ворот Нового кладбища, чтобы обозреть пейзаж, то видели плоское поле с могилами, уходившее пустынной частью к горизонту, ограниченное справа далекой заусенчатой чертой лесополосы и слева — трассой.
Новое не нравилось гродинцам. Старое кладбище, Калининское (по названию улицы, которая к нему вела), выглядело совсем иначе: оно было разбито на пригорке, с которого открывался вид на водохранилище, а так как Калининскому было уже около восьмидесяти лет, между могилами выросли заборы кустарников, тополя, березы, яблони, превратив это место в печальный сад воспоминаний. На Калининском кладбище покоились брат Златы и отец, а Вадиму не повезло — его похоронили на Новом.
Сойдя со ступенек автобуса у ворот Нового кладбища, Злата заметно помрачнела. Руслан сделал вид, будто не заметил ее недовольства, а когда они подходили к Вадиковому пустому участку — еще без памятника, но уже и без похоронных венков, он присвистнул.
Могильный холм возле деревянного креста с именем писателя оказался разворочен. Это выглядело не только страшно, но и странно. Серую, высохшую под палящим солнцем землю кто-то разбросал, а комья ее раздавил, словно в безумной пляске.
— Даже после смерти нет ему покоя, — сказала вдова. Она казалась уже не просто мрачной или раздраженной. Она злилась не на шутку. — Черт! Зачем ты меня сюда притащил?!
— Я разберусь с этим, — пообещал ей Руслан.
— У них тут всякая шваль бродит! — возмущалась Злата. —
Руслан ей не отвечал.
— Вчера было полнолуние, — сказал он, когда Злата исчерпала свое недовольство. — Вадим обожал полнолуние.
Они все еще стояли рядом с развороченным холмом. Безотвязный полевой ветер трепал светлую рубашку и черные волосы Давлетова. Пытаясь противостоять потокам воздуха, Злата придерживала свои золотые кудри растопыренной пятерней с розовыми ноготками.
— Хочешь сказать, он из могилы выбрался? — с издевкой спросила она.
— Это не я, а ты встречаешь в городе Вадима.
— Это было давно, а могила разрыта недавно, — привела Злата неожиданный довод. — Ладно, все это не смешно. Я домой поеду.
— И ты не знаешь, почему Вадику нет покоя? — настаивал Руслан.
Она молчала, кусая губы.
— Он самоубийца! — объяснил Руслан. — Это не наводит на размышления?
— Ты веришь во всякую мистику? — Злата раздраженно рассмеялась. — Боже! Ты же врач, ты же в двадцать первом веке живешь!
Она смеялась тихо и мелодично, словно услышала отличную шутку.
Веселье на кладбище выглядело так дико, что Руслан не удержался и схватил ее за плечо.
— Перестань! — крикнул он. — Перестань немедленно! Сердца у тебя нет!
Она успокоилась и умолкла. Выпрямила спину, закусила губу и, ускорив шаг, направилась к остановке.
Руслан остался на месте, достал сигареты, закурил. Вслед своей подруге он не смотрел.
Руслан не вернулся к ней после кладбища, но Злата сама пришла к нему поздней ночью. До этого она выпила с подружкой вина, а проводив гостью, решила, что ссора на кладбище была дурацкой. Чего ей вдруг приспичило смеяться? И он, конечно, жалеет о своей грубости.
Спустилась на его этаж, позвонила в дверь, а когда он открыл, обняла его.
Руслан определил:
— Красное полусладкое вино с клубникой.
Нырнул губами к ее ключице и поднял на руки.
В постели забываются любые обиды.
Злата. Досада
Вечером следующего дня они ужинали у Златы. Руслан рассказал, что на могиле Вадика наведен порядок, а сторож пообещал присматривать за ней, но посоветовал обустроить бетонную или гранитную гробничку и памятник поставить. Злата восприняла информацию молча.
После еды она стала мыть посуду, а Давлетов ушел в гостиную к телевизору.
Злата прошла мимо него в спальню, там сняла сарафан, оставшись в розовом бюстгальтере и трусиках того же цвета. Руслан мог видеть ее с дивана, но он не смотрел. Не смотрел он и на экран телевизора, где бегали по зеленой травке парни в шортах. На его коленях стоял ноутбук Вадима.
А между тем Злата задержалась у зеркала. Свое отражение она одобряла. Ее кожа была теплого оттенка, сочетающегося с золотом волос, и, поднимая их над шеей, она выглядела так, что сама себя хотела.