Столкновение
Шрифт:
У Дивьи Престон есть поговорка: «Беспорядок в вашем телефоне – беспорядок в вашей жизни». Узнав, что Эйден попал в ее список контактов, я испытываю странное удовлетворение.
— Что она сказала?
— Они скоро будут в Торонто, так что я должен навестить их, когда буду там. Она даже предложила мне пожить в твоей комнате.
— Она пытается найти мне замену, потому что ты отвечаешь на ее звонки.
Эйден посмеивается.
— Не волнуйся, детка. У нас с Эли уже есть квартира. Но я все равно
— Напомни, чтобы я сняла все свои плакаты.
— Только не говори мне, что ты была фанаткой-подростком.
— Не задавай вопросов, к которым ты не готов. В этой комнате хранятся несколько темных секретов, — предупреждаю я, и он устало хихикает. — Ложись спать. Я вижу, как у тебя появляются темные круги под глазами.
— Неправда, я идеален.
Он действительно идеален.
— Спокойной ночи, моя Спящая Красавица.
— Спокойной ночи, детка, — бормочет он, погружаясь в сон.
* * *
Уведомление от электронной почты разбудило меня. Мой разговор с Эйденом, должно быть, прервался, потому что мой телефон зажат между матрасом и стеной. Сонно протирая глаза, я выуживаю его, и когда открываю свою электронную почту, слышу стук.
Амара уже у входной двери, смотрит на телефон Сэмпсона. Взвизгнув, она почти обнимает его, но поворачивается ко мне.
— Мы сделали это!
Я мысленно готовила себя к тому, что меня увезут в наручниках с момента взлома.
— Что сделали?
Сэмпсон сияет.
— Один мой знакомый из комитета сказал, что она уволена. Сейчас они разговаривают с Донни.
— Ты думаешь, его исключат? — спрашивает Амара.
Искра вины неожиданна, но Донни был человеком, который мне небезразличен. Очень жаль, что он позволил своей жадности победить.
Сэмпсон засовывает телефон обратно в карман.
— Его родители богаты, и вся власть в их отношениях принадлежала Лэнгстон. Но он будет наказан, потому что студенты прочитали статью на странице сплетен и разозлились, — говорит он. — И я разговаривал с Мюллером. Если Лэнгстон одобрила твое заявление, а тебе было отказано или ты попала в резервный список, ты можешь подать повторное заявление с одобрения декана.
Оставлять свои мечты и всех людей, которых я люблю, ради Стэнфорда было так больно, что я засунула свои чувства глубоко внутрь – до сих пор. Теперь есть надежда.
— Но как же расследование?
— Кто-то признался. Мюллер не сказал, кто это был.
Облегчение не наступает, и я надеюсь, что у того, кто признался, не будет слишком больших неприятностей. Часть меня знает, что позволить кому-то другому взять вину на себя, будет разъедать меня изнутри, пока я все не исправлю.
Амара снова заключает меня в объятия,
— Ты не уедешь! Я как раз собирала армию, готовую взломать для тебя приемную комиссию.
Я обнимаю ее крепче.
— Я должна сообщить Эйдену хорошие новости.
— Определенно. Ты должна удивить его. Надень что-нибудь сексуальное!
Сэмпсон стонет.
— У него тренировка. Я не собираюсь идти туда в нижнем белье.
— Надень тренч, — предлагает она.
— Она будет похожа на уличных извращенцев. Умоляю, не делай этого, — говорит Сэмпсон, выглядя обеспокоенным нашими навыками принятия решений.
Амара бросает на него взгляд.
— Тогда что ты предлагаешь, Тайлер?
— Мою джерси, — ухмыляется он. — Шучу. Но ты должна сказать ему, он будет счастлив.
Мы с Амарой обмениваемся взглядами.
— Ты хочешь, чтобы он был счастлив? С каких пор? — я ошеломлена новым открытием.
— С тех пор, как он начал заставлять тебя улыбаться, — признается Сэмпсон. Мое изумленное выражение лица заставляет его закатить глаза, но он позволяет мне обнять его. — Ладно, это моя норма объятий, — он высвобождается из моей хватки.
— Иди уже, — Амара толкает меня, и я выхожу оттуда прежде, чем она осознает, что осталась наедине с Сэмпсоном.
После того как пришла, я смотрю сквозь стекло, чтобы найти его на льду, когда замечаю опаздывающего Дилана.
— Привет, Дилан, мне нужно поговорить с Эйденом. Он опаздывает?
— Ты не в курсе? — спрашивает он, и я смотрю на него в замешательстве. — Саммер, его выгнали из команды этим утром. Килнер не хотел этого, но он выбыл до конца сезона. Эйден больше не выйдет на лед.
Мое сердце замирает, и шок закручивается в груди.
— С ним все в порядке?
— Он в порядке. Ну, настолько в порядке, насколько это возможно после того, как ему сказали, что он пропустит свою последнюю «Замороженную четверку», — он, должно быть, видит мое замешательство, поэтому продолжает. — Донни встречался с ним после того, как мы на днях вернулись из Принстона. Эйден признался в том взломе.
У меня пересыхает во рту и в ногах появляется слабость, когда я теряю равновесие и спотыкаюсь.
Дилан хватает меня за руку.
— Ты в порядке?
— Это моя вина.
Крепкая рука Дилана дает мне достаточно сил, чтобы встать на ноги.
— Он никогда бы не позволил тебе пойти на это, Санни.
Гнев опаляет мою грудь.
— Какого черта он это сделал?
— Он сделал бы для тебя все, ты же знаешь. Честно говоря, если бы он этого не сделал, то сделал бы кто-нибудь из нас, — он сжимает мое плечо. — Послушай, мне нужно идти на тренировку, но он дома, если ты хочешь с ним поговорить. Сможешь сама туда доехать?