Столкновение
Шрифт:
— Извини, просто проверяю, насколько сильно она травмирована.
Она откидывает голову назад и стонет.
— Я сегодня выпила мало кофеина, и у меня от тебя болит голова.
— Я думал, ты не пьешь кофе.
Она помассировала виски.
— Чай. Мне нужно около двух чашек в день, а если я имею дело с тобой, то больше.
Я игнорирую это замечание и смотрю на ее высокий хвост. Осмелев, я стягиваю резинку с ее волос и позволяю мягким каштановым волнам рассыпаться по плечам. Когда она пытается ее выхватить, я надеваю резинку на запястье.
— Может быть, у тебя болит
— А мне так нравится, — заявляет она.
Я поднимаю брови, заставляя ее закатить глаза.
— А мне нравятся распущенные.
Она фыркнула.
— Приятно слышать. Я выброшу все свои резинки, потому что Эйдену Кроуфорду нравится, когда девушки ходят с распущенными волосами.
Обматывая бинт вокруг ее лодыжки, я смотрю на нее.
— Не девушки. Ты.
Самодовольство Саммер сползает с ее лица, и складка между бровями углубляется. Я знаю, что ее разум сейчас работает слишком быстро, но комментарий сорвался с моего языка так быстро, что я не смог его остановить.
— Готово, — холодно говорю я, опуская ее ногу. Она тут же спрыгивает, морщась, когда приземляется на ногу. — Нужно дать ей отдохнуть.
Она снова пытается спрыгнуть, но я преграждаю ей путь.
— Не получится. Это сработает, только если ты позволишь мне помочь тебе.
— Хорошо, — она позволяет мне снова поднять ее, и мягкие волосы падают мне на руку. — Спасибо.
Глава 10
Саммер
Впервые за долгое время кто-то гордится мной, а я не знаю, как на это реагировать.
Профессор Мюллер возвращает мне бумаги.
— Отличная работа, Саммер. Если вы проведете эти тесты и найдете источники, подтверждающую их, они будут умолять вас присоединиться к кооперативу.
Я вздохнула с облегчением. Было тяжело структурировать мою работу, и осознание того, что я наконец-то справилась с этим, означает, что я еще на шаг ближе к достижению своей цели. В электронных письмах профессора Лэнгстон я получала только негативные комментарии. Сегодня я зашла к ней, но профессор Мюллер, один из моих любимых преподавателей психологии, остановил меня, чтобы поболтать.
— Не будет ли слишком, если я пришлю свой окончательный вариант и вам?
— Ничуть, пишите по электронной почте или заглядывайте ко мне в кабинет. Я буду рад помочь. Но разве вы не должны обсудить это с Лаурой? В конечном итоге именно она должна подписать ваш проект, а не я.
На программу нельзя подать заявку, если она не одобрена вашим консультантом. Поэтому я не могу за спиной Лэнгстон бросить свое имя в шляпу, если она его не одобрила.
— Я знаю. Просто хочу услышать больше одного мнения.
Мюллер соглашается, и я задаю ему еще несколько вопросов, наслаждаясь тем, что не чувствую покровительства, прежде чем направиться к выходу. То, что Лэнгстон является председателем и членом приемной комиссии, не дает мне
Донни заставил меня понервничать, рассказывая о низком проценте приема каждый год и о том, что моя жизнь будет выглядеть хуже, чем авария на трассе I-95, если я не поступлю. Очевидно, он отлично умеет подбадривать.
На мой телефон приходит сообщение от еще одной моей головной боли.
Эйден
Эйден: Я нашел наручники в твоей комнате.
Эйден: *фотография*.
Я останавливаюсь посреди тротуара, когда вижу фотографию, на которой он, широко улыбаясь, стоит в моей комнате, держа в руках пару пушистых розовых наручников. Озорной блеск в его глазах говорит мне, что он думает, что они предназначены для чего-то извращенного, а не просто для прошлогоднего костюма на Хэллоуин.
Прохожий врезается в меня, выводя меня из оцепенения.
Саммер: Почему ты в моей комнате?
Эйден: Тренировка рано закончилась. Амара впустила меня перед тем, как ушла.
Саммер: Не трогай мои вещи, и уж тем более не заглядывай ни в какие ящики.
Эйден: Слишком поздно. Ты куда более извращенная, чем я думал, Престон.
Эйден: И твоя кровать супер удобная. Я устал, думаю вздремнуть немного.
Эйден: Голым.
Боже, как он раздражает. Я мысленно отмечаю, что нужно купить замок для ящиков на случай, если капитан хоккейной команды решит порыться в моих вещах, и отбеливатель, чтобы постирать простыни. Запихнув телефон обратно в карман, я, не обращая внимания на дергающую боль в заживающей лодыжке, бегу к своему общежитию.
Внутри я пытаюсь перевести дыхание, но оно замирает где-то в груди, когда я вижу Эйдена на кухне. Его синий лонгслив Under Armour так идеально очерчивает движение мышц спины, что я ненавижу это.
В животе у меня заныло, и это напомнило мне о моем парне в школе. Райан был на год старше меня.
Мы познакомились на катке, где я каталась на коньках в ожидании, пока отец закончит волонтерскую работу. Эти три месяца я находилась в эйфории, вызванной Райаном. Однако я ненавидела, когда он приходил ко мне домой, потому что он тратил свое время на разговоры с моим отцом. Очень скоро я поняла, что он встречался со мной не ради меня, а ради моего отца. Странно, но вполне объяснимо для парня, который стремился в НХЛ.