Столкновение
Шрифт:
Я не усвоила этот урок, потому что моим спутником на выпускном стал другой хоккеист. Он был популярным и сексуальным, поэтому я согласилась, как любая нормальная девочка-подросток. После вечеринки мы оказались в отеле, и я была готова потерять девственность в ту ночь. Но слова, слетевшие с его уст, иссушили меня, как пустыню.
— Не могу поверить, что трахну дочь Лукаса Престона, — это было так отвратительно, что я схватила свое платье и убралась оттуда.
Так
Но когда Эйден Кроуфорд стоит на моей кухне со своей убийственной улыбкой и сияющими зелеными глазами, я чувствую искушение нарушить эту клятву. Я бросаю ключи на стойку, наблюдая за тем, как он ставит кастрюлю на сушилку. Картина настолько домашняя, что мне хочется ущипнуть себя.
— Как быстро, — говорит он, вытирая руки полотенцем для посуды.
Мое внимание привлекает дымящаяся чашка на стойке.
— Что это?
— Для тебя.
Я заглядываю в нее.
— Ты… приготовил мне чай?
— Ты сказала, что пьешь чай два раза в день, если имеешь дело со мной, а я уже был здесь, — он пожимает плечами, и эта беззаботность сбивает меня с толку. — Не знал, какой тебе нравится, но этот я не открывал, — он поднимает зеленую жестяную банку, и мое сердце замирает.
Я выхватываю ее у него и ставлю обратно в шкаф.
— Не трогай.
Он застывает на месте.
— Ты в порядке?
— В порядке.
— В порядке? — недоверчиво спрашивает он. — Ты меня чуть не растерзала.
Эйден ждет объяснений, и мои плечи напрягаются.
— Мой папа купил мне его в магазине в Чикаго, когда ездил туда по работе. Он мой любимый, и это последняя оставшаяся у меня коробка.
Чтобы избежать мягкого взгляда его глаз и сочувственного кивка, я подношу чашку к губам и делаю глоток. Удивительно, как я сдерживаю звук, который хочет вырваться наружу, когда вкус попадает мне на язык. Сильный аромат корицы и избыток меда покрывают мой язык горькой смесью. Но почему-то, возможно, потому, что он выглядел таким милым, оказывая простую услугу, я не могу заставить себя ничего сказать.
Он сделал мне чай.
Лесные зеленые глаза наблюдают за мной.
— Вкусно?
— Это… это… да. Вкусно.
Его глаза мерцают, и кривая улыбка вызывает что-то в моей груди, прежде чем она начинает гореть. Хотя, возможно, это из-за ложки корицы, которую я только что проглотила. С зудом в горле я опускаю чашку.
— Я пойду переоденусь. Сейчас вернусь.
Я только успела надеть толстовку, как меня выдернули из комнаты. Эйден стоит у стойки, в руке моя чашка, а на лице выражение недоверия.
— Он отвратителен, — с кислым лицом он
— Тебе не нужно было этого делать. Все было не так уж и плохо.
— Саммер, все было настолько плохо, что ты была со мной милой. Это говорит мне обо всем, что мне нужно знать.
— Эй! Я могу быть милой, — его колючий взгляд злит меня. — Ты здесь только потому, что я была добра, дав тебе шанс.
— Да, после того как я умолял тебя.
— И это ты называешь «умолял»?
Он ухмыляется, слишком заинтригованный.
— Хочешь научить меня? Может быть, с этими наручниками…
— Они не для того, о чем ты думаешь.
Он кивает с подавленной улыбкой. Когда его телефон зазвонил, он вытащил его.
— Еда приехала.
После еды я отдаю ему самооценку. Чем быстрее он ее сделает, тем быстрее я смогу написать свой анализ.
— Ты закончил? — в моем тоне сквозит нетерпение.
— Почти. Я хочу убедиться, что все сделал правильно.
— На самом деле это не так уж и сложно.
Проходит немного времени, прежде чем он вздыхает, и его теплая рука останавливает беспокойные движения моей подпрыгивающей ноги.
— Саммер, что происходит?
— Что ты имеешь в виду? — мой возмущенный взгляд заставляет его пристально посмотреть на меня.
— Я имею в виду, что ты нервничаешь и у тебя такой отрешенный взгляд, как будто ты переживаешь из-за миллиона вещей.
— Ничего страшного. Мы можем просто закончить?
Он откидывается назад и скрещивает руки.
— Нет.
— Нет? — неужели он не видит, как близко я к тому, чтобы задушить кого-нибудь? — Сейчас не самое подходящее время для того, чтобы испытывать меня, Кроуфорд.
Я сжимаю челюсть, наблюдая, как его взгляд медленно оценивает мое лицо.
— Скажи, что не так?
— Ты же в курсе, что ты не мой капитан, верно? Вся эта требовательность на меня не подействует.
Он наклоняется, съедая мое личное пространство.
— Действительно?
В его глазах ясно читается вызов, но я подчиняюсь.
— Лэнгстон сказала, что моя работа нуждается в доработке, поэтому я переделываю ее целиком, вместе с разделом о методах, потому что Донни считает, что он пресноват.
— Ты такая же умная, как Донни. Даже умнее. Почему его мнение имеет значение?
Эйден не старается скрывать свою неприязнь к Донни. И как бы я ни относилась к нему, я настолько привыкла к мнению Донни, что не могу представить себе, как можно сделать шаг без него.