"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
От Горена Йера поехал в суд, где не был уже больше месяца – с тех пор, как стал председателем думской комиссии. Ему приходилось разбирать дела по обвинению врачей в халатности, но он не припоминал, чтобы их в судебном порядке привлекали за злоупотребления. И, зная законы, он догадывался, что выиграть подобное дело практически невозможно, тем более по прошествии времени, когда нельзя назначить экспертизы и провести освидетельствования потерпевшего. Понятно, что ни один суд не примет всерьез показания душевнобольного.
Но открытие дела позволит копаться в истории болезни, входить в
Йера отдавал себе отчет, в каком свете выставят его попытку защитить Горена: один сумасшедший помогает другому сумасшедшему бороться с врачами… Он понимал, что вступать в полемику с докторами медицины бессмысленно, и ни за какие деньги он не найдет в Славлене независимого эксперта, который оспорит диагноз доктора Грачена. А если и найдет, консилиум из двадцати самых именитых врачей Обитаемого мира осмеёт независимого эксперта. Йера допускал даже, что в клинике никто не хочет Горену зла, что методы лечения, к нему применяемые, успешны – если наступает видимое улучшение. И что это станет главным аргументом против него, Йеры. Но… лучше отпустить десяток преступников, чем осудить невиновного. И если есть вероятность, что клинику чудотворы используют как место тюремного заключения, то… пусть состояние Горена не улучшается в частной лечебнице.
В суде Йера переговорил с прокурором и остался разочарованным: тот смотрел на открытие дела скептически и вряд ли проявил бы служебное рвение для доведения его до суда. Однако рассмотреть заявление родственников был обязан, и потому Йера направился в плавильню «Горен и Горен» – к опекуну Грады и его ближайшему родственнику.
Парень напрасно открещивался от своего дядюшки и отзывался о нем столь презрительно – Збрана Горен искренне любил родного племянника, желал ему только добра и старался не усугублять и без того непростые с ним отношения. И если сперва Йера считал, что дядюшка манкирует своими обязанностями опекуна, то с самого начала разговора с ним понял, что ошибся.
Горены имели небольшой, но уютный дом неподалеку от Речины, из прислуги держали только пожилую кухарку – дом вела супруга Збраны, Славна Горенка. Своих детей у них не было.
Они уже знали о том, что Града снова попал в клинику, и тетушка даже пустила слезу при упоминании об этом, вполне искреннюю впрочем, – Йера понял, что эта женщина много лет старалась заменить младшему Горену мать и была привязана к племяннику мужа не меньше, чем он сам. А когда Йера только заикнулся о переводе парня в частную лечебницу, тут же воскликнула:
– Да, да, я всегда говорила! Это тюрьма, а не клиника, с отвратительным уходом и кухней!
– Но почему же вы никогда не настаиваете на переводе? – удивился Йера.
Горен замялся, но потом ответил:
– Мне мягко намекнули, что клиника доктора Грачена лучше каторжной тюрьмы… И лечение там в самом деле помогает… Там работают лучшие специалисты Славлены…
Он наотрез отказался от обвинения врачей в злоупотреблении служебным положением, и Йера понял, что не только не сможет убедить его в правильности этого шага – он и сам засомневался в том, что это не повредит младшему Горену. Довольно было вспомнить, как арестовали Камена, чтобы понять: он, Йера Йелен, ничего не сможет сделать, если Горен окажется в тюрьме. Какое
Ощущение беспомощности было горьким.
15–17 июня 427 года от н.э.с.
Йока поправился очень быстро – уже на следующий день Важан возобновил теоретические занятия, но ночью за свод Йоку не повел, ограничился какими-то легкими упражнениями в ручье, хотя Черута выступал даже против этого.
Коста снова побывал в Брезене и утром вернулся с продуктами. Важан был столь благодушен, что после обеда разрешил Йоке отправиться вместе с Костой охотиться на дроздов. Цапа в это время строил планы покупки охотничьего ружья, неосуществимые впрочем. Йока никогда не держал в руках огнестрельного оружия, только читал о нем в отцовских журналах. Зато устройство рогатки было ему хорошо известно, и в меткости он мог переплюнуть даже Косту.
Когда они отошли от домика на сотню шагов, Коста сказал как бы между прочим:
– Это здорово, что Важан тебя отпустил. Мне надо с тобой поговорить, чтобы никто нас не услышал.
– Ты уверен, что здесь нас никто не услышит? – Йока оглянулся по сторонам.
– Я вчера виделся с Пламеном. Он в Брезене. И наши ребята с ним, – полушепотом сообщил Коста.
– Ты думаешь, нам удастся сбежать от Важана? Мне кажется, что он читает мысли.
– Главное, вести себя как ни в чем не бывало. А бежать надо на рассвете: у профессора утром самый крепкий сон. Да и Черута здесь встает поздно.
– Если он снова поведет меня за свод, мы к рассвету только вернемся. – Йока цыкнул зубом.
– Тогда можно уйти чуть позже, когда профессор уснет.
– А как мы доберемся до Брезена?
– На лодке, конечно. Но я бы не стал подходить близко к городу, лодку надо оставить где-нибудь в лиге от Лудоны, в лесу. У ребят лагерь с другой стороны, они там неплохо устроились: шалаши поставили. Я бы на карте показал, но, боюсь, если Важан увидит меня с картой, то сразу обо всем догадается. И план у Пламена отличный, он вообще молодец, здорово все придумал. У него уже есть схема Брезенской колонии, они ходили на разведку. Вместе с тобой нас будет пятнадцать человек. По-моему, неплохо.
– А сколько чудотворов охраняет колонию? – Глаза у Йоки загорелись: это было настоящее дело!
– Около тридцати. И еще два десятка мрачунов. Но ты не забывай, ребята из колонии нам помогут. Пламен уже передал туда записку, они будут готовы. Больше двухсот человек, из них сто двадцать парней – по-моему, это сила. С тобой мрачунов мы выведем из строя сразу, останется только тридцать чудотворов. Пока они вызовут подмогу, мы успеем уйти в лес.
– Думаю, профессор обрадуется, если мы сюда вернемся с Маленом, как думаешь? – Йока потер руки.
– Профессор не верит, что у нас что-нибудь получится, потому что считает, будто мы глупей него. А на самом деле Пламен прав: надо бороться. Чудотворы привыкли, что мрачуны, как бараны, ничему не сопротивляются. Вот ты был на руднике за сводом. Что стоит заключенным перебить чудотворов и бежать, а? Никому просто в голову не приходит.
Вдвоем с Костой они настреляли почти три десятка дроздов и вернулись в домик ближе к ужину. Йоке стоило большого труда успокоиться и не выдать своего радостного возбуждения – предстоящий поход будоражил его гораздо сильней, чем встреча с шаровыми молниями.