Страна, которой нет
Шрифт:
– Ну?
– Ну а евреи так и позволили бы, да?
– Сколько тех евреев.
– Сколько есть, все жуткие сволочи - и у них же тоже в запасе было и есть, и в основном грязное. Так что в тот же день уже Дамаск и Асуанская плотина говорят «привет», если не хуже. А потом Штаты.
– Так Штаты тех сирийцев и...
– Ну ты головой-то думай когда-никогда. Если бы оно упало, куда запустили - там могила, откуда сын Марьям встал, в полукилометре. Штаты б не смогли этого так
А так, смотри – попали прямо по мечети Скалы, да восстановит ее Аллах. Их быстро все вместе задавили. Войны насмерть не случилось, фалястыни даже потом земли получили, им от Сирии и Иордании прирезали.
– Но началась же война. Хотя, как подумаешь...
– Началась да не тогда, не так и не та, и если бы война весь мусор не вынесла, где б мы сейчас были? Вот и скажи мне, кто их под руку толкнул?
Мишель де Сенс, расшифровка записи, сделанной в кафе «Улыбка», 12 января 2039
Жиль Ренье, официальный глава делегации Евросоюза
Рука, возникшая из кресла, подхватила с пластиковой тарелки ломтик говядины, потом высунулась снова, прибрала еще листик салата. Мясо было сочным, вкусным. Жирным. Человек удовлетворенно причмокнул.
Открыл и развесил вокруг себя прозрачные полотнища документов. Отщипнул кусок пресной тонкой лепешки, пропитанной мясным соком. Нежданное добавление к составу европейской делегации нужно было заесть чем-нибудь, способным отбить неприятный привкус, образовавшийся после того, как в самолете его догнало известие об этом самом добавлении.
Орешки соленые. Изменение в расписании круглых столов, явно подогнанное под сюрприз - и, удивительное дело, уже согласованное с туранской стороной. Орешки в пряном соусе. Орешки сладкие. Отчет собственной службы наблюдательной комиссии Евросоюза, режим "секретно - однократное открытие". Сырные шарики. Пакет скоропалительно исправленных документов с самого верха. Чипсы. Пакет индийской макаронной закуски с пометками на трех языках - "халяль", "кошер" и "постное". Жевательный мармелад, почему-то без пометок.
Господин Ренье оглядел стол, усеянный пакетами, пакетиками и обрывками упаковки, покосился на урну под столом и, стыдливо краснея перед самим собой, полез во внутренний карман пиджака. Посмотрел, прищурившись, на мелкие буквы по краю упаковки. Очки нужно было менять, в последний год зрение опять заметно ухудшилось, линзы он не переносил, а третью операцию врачи категорически не рекомендовали. Разобрал, хотя под веками стало противно жечь: rixolatumab. Глотнул сразу три капсулы и понадеялся на то, что маленькие и резвые антитела успеют поймать и обезвредить все продукты распада дешевых закусок, которыми господин Ренье набил свой желудок. Должны успеть.
Если этого не произойдет, он, ох, как стыдно, позвонит врачу. Медицинскую группу европейская делегация привезла с собой и, слава восточным обычаям, туранской стороне не пришло в голову истолковать это как оскорбление. Конечно же, важные люди путешествуют со своими собственными информационными системами, охраной и госпиталем, как же иначе-то? Он позвонит Бино, Бино придет, ничего не скажет, только посмотрит внимательно, как на тяжелобольного, не физически, а душевно, потом вызовет своих, займется очисткой и к утру Ренье будет зелен и свеж, и готов участвовать в любых кознях. Все равно
Одна из пяти полученных Ренье инструкций предписывала бдительно следить за туранской стороной. Еще одна - за участниками-нейтралами, особенно за Китаем и Израилем, хотя за этими хоть следи, хоть не следи. Три посвящались объявленной, необъявленной, но подразумеваемой, и предполагаемой деятельности дорогих заокеанских партнеров. Деятельности этой надлежало уделить максимум внимания, вредоносную нейтрализовать, нейтральную - обратить себе на пользу, в общем, как всегда, не считая того, что с каждым годом основные акценты и объемы внимания все чаще переносились не на побежденных, не на нейтралов, а на как бы союзников.
Сейчас на неделю конференции должно было прийтись не менее трех провокаций, о которых глава делегации Евросоюза знал, еще о двух догадывался, со всем остальном ему предстояло познакомиться по ходу спектакля.
И тут, зная обстановку, его же начальство подкладывает ему свинью по имени Бреннер. Спасибо еще, намекнув, что этой свиньей делегация обязана западному ветру.
Все это хотелось заесть, опять. Совесть пока держалась, но скоро она уступит.
Если подумать, закрыть глаза, забыть про резь и подумать, то все у нас как всегда. Соотечественники и соседи по континенту, как обычно, с опозданием лет в двадцать начинали просыпаться и осознавать, что случившийся с ними в десятых-двадцатых ксенофобический запой, а точнее даже белая горячка, решил очень мало проблем, зато поставил две дюжины новых... Осознание это - только пробуждающееся - случилось невовремя, потому что истерика, стыд и чувство вины в международных отношениях никогда никого не доводили до добра. А Туран, занимающий сейчас позицию Третьего Рейха на примерно 34-35 год, пока вовсе не Третий Рейх, а нормальное, ненормально эффективное, но нормальное переднеазиатско-и-прочее государство... со всеми амбициями нормального переднеазиатского-и-далее государства. Хищными, естественно, и подогреваемыми экономикой. Но воевать, всерьез и полномасштабно, они сейчас не хотят, какой бы риторикой ни пользовались. И не захотят, если не делать глупостей - не показывать слабость, одновременно предъявляя дурацкие и невыполнимые претензии, не пытаться втолочь в грунт и отобрать перспективы развития, одновременно закрывая глаза на нарушения договоренностей. Лучший способ превратить подростка в делинквента.
Этот прием всегда устраивал заокеанских союзников - спровоцируй актуального оппонента на глупую похвальбу или размахивание кулаками, и срочно подави его во имя мира и благополучия на планете. Наивно, нелепо, примитивно, но для населения половины земного шара, воспитанного на комиксах - графических, анимированных и кинематографических, - наиболее понятно и приятно. Хороший бойскаут побеждает плохого хулигана. Зрители аплодируют, а хороший бойскаут тем временем находит нового противника.
А потом эта комиксовая оперетта становится самодовлеющей.
А потом... иногда ему казалось, что эта манера повторять ошибки - такой способ не взрослеть, остаться на второй год, никуда не идти. Способ, характерный не только для Нового Света.
Господин Ренье выдохнул и в три дюжины движений набросал на среднем экране последовательность претензий, обещаний, шпилек и препирательств, которая должна бы понадежнее увести завтрашний день в безопасное и бесполезное болото.
И еще раз вздохнул, мечтая, чтобы к делам больших государств допускали кого угодно - компьютеры, колонии бактерий, да хоть китообразных, но только не людей.