Страна, которой нет
Шрифт:
Вальтер Фогель, референт
«Британцы, чувствуя себя уязвимыми в связи с последними событиями в Туране, подняли текущий статус тревоги с «чуть испорченного настроения» до «некоторого расстройства». Однако вскоре статус может быть поднят до «раздражения» или даже «легкой рассерженности». Британцы не были «слегка рассержены» с блица 1940, когда в стране едва не кончились запасы чая. Террористам сменили категорию с «надоед» на «досадную помеху». В последний раз уровень «досадная помеха» имел место в 1588, когда стране угрожала испанская армада.
Шотландцы
Французское правительство объявило вчера, что подняло статус террористической опасности с «беги» до «прячься». Осталось только два верхних уровня «сотрудничай» и «сдавайся». Смена статуса была вызвана недавним пожаром, уничтожившим фабрику, производившую белые флаги – и тем фактически нейтрализовавшим военный потенциал страны.
Италия сдвинула статус вверх с «громкого и возбужденного крика» до «вычурных милитаристских поз». Два следующих уровня: «неэффективные боевые действия» и «смена стороны».
Немцы повысили статус тревоги с «презрительного пренебрежения» до «распевания маршей в военной форме». У них также осталось два уровня – «вторгнуться к соседу» и «проиграть».
Бельгийцы, наоборот, как обычно в отпуску; единственная угроза, которая их беспокоит – вывод НАТО из Брюсселя.
Испанцы счастливы, что их новые подлодки готовы к развертыванию. Замечательный современный дизайн предусматривает стеклянные днища, так что новый испанский флот получит возможность по-настоящему хорошо рассмотреть старый.
Австралия, тем временем, подняла уровень тревоги от «не парься!» до «все будет нормалек, кореш». Осталось два шага эскалации: “Божечки! Кажется, придется отменять барбекю на выходные!" и «барбекю отменяется!». Пока что ситуаций, требующих задействовать последний уровень, в истории страны не возникало...»
Если бы что-нибудь подобное позволило себе туранское телевидение, сейчас в холле царило бы негодование. Но неизвестно кто поймал украинский сетевой канал, который передавал выступление популярного новозеландского пародиста, так что участники конференции либо веселились, либо игнорировали голографическую «жужжалку». Секретарь французской делегации радовался как дитя и приглашал Вальтера разделить с ним восторг.
– Смех-смехом, - хмуро сказал Вальтер, - а Германия в Евросоюзе весит немало. И ястребов у нас что-то развелось совершенно неприличное количество. Да ещё и год... тридцать девятый. Я, конечно, не суеверен, но...
Француз пожал плечами. Мне, подумал Вальтер, чтобы поддерживать имидж немца-зануды, даже и стараться не надо. Нынче все, кто хоть на мгновение отказывается от антидепрессантно-инфантильной легкости в общении, уже зануды, старые вешалки и «не ловят». Да и ведут себя неприлично: что за намеки перед обедом, что за тон? Серьезность за едой снижает усвоение белков на 7%...
Дипломаты умеют владеть собой, но несколько раз Вальтер всё же ловил на себе косые взгляды, хотя большая их часть явно предназначалась отсутствующему сейчас шефу. Бреннер всё-таки формально входил в состав делегации от Евросоюза, так что с целым рядом политических и дипломатических последствий его самодеятельности предстояло иметь
Нет, главное даже не это. Главное, что генерал всё-таки слишком рисковал. Есть вещи, которые и дипломату вряд ли сойдут с рук, тем более с нынешней, чтоб её «дипломатией». Профессия эта, конечно, и раньше была помесью торговли и шпионажа, но сейчас это сделалось как-то очень уж заметно. И на некоторые интересы здесь наступать категорически не рекомендуется. Иначе могут поступить не только как с проторговавшимися купцами, но и как с пойманными шпионами. Ладно. В конце концов, генерал, надо думать, понимал, что делает, направляясь с визитом к местному фюреру. До сих пор, во всяком случае, даже самые рискованные его затеи позволяли хотя бы выйти из сложной ситуации с минимальными потерями. А то и снова оказаться на коне…
…А вернулся генерал быстрее, чем Вальтер ожидал. Похоже, его ещё и не мариновали в приёмной. Чудеса, да и только.
– И как наши дела?
– Наши вполне терпимо, - хмыкнул Бреннер, валясь в кресло и закрывая глаза. Потом, всё так же не открывая глаз, сообщил: - Похоже, с утра у Вождя было вполне благодушное настроение. Но, кажется, я ему его здорово испортил. Хоть что-то приятное за последние дни.
– Это было так заметно?
– Почти нет. Но он, по-моему, отослал какое-то сообщение, пока со мной говорил. Я думаю, вызывал кого-то на ковёр по поводу самодеятельности.
– А про нашу самодеятельность он что сказал?
– По существу почти ничего. Делал вид, что мы нашалившие дети, и строгого наказания не заслуживаем. Добра ведь хотели. Всем заинтересованным сторонам. А что заигрались, так это пустяки, дело житейское. Во всяком случае, такой будет официальная версия, как я понял. Ну, для близкой к нам и к ним публики. Совсем официально конечно, выдадут «Не было ничего. Ничего не было». И я к Вождю не ходил, и с террористами не встречался, и Ажах в столице не появлялся… Дай им волю, они бы, по-моему, и на месте убийства Тахира разместили табличку: «Здесь ничего не было».
– А что, Ажах его не заинтересовал?
– Не очень. Видимо, есть какие-то причины с этой стороны на контакт с ним не идти. Дескать, пусть с этим пакистанцы разбираются, им актуальнее. Но, похоже, и здесь никто не будет против, если с Акбар Ханом «ничего не произойдёт». Уникальный человек, всё-таки. Всех достать умудрился.
Амар Хамади, чародей
– Вы ленивы и нерасторопны.
– Ч-что?.. – промямлил Амар.
– Вы ленивы и нерасторопны, - повторил хозяин кабинета, Гиваргис Хадад, по фамилии, имени и наружности – типичный представитель сурьяни. – Давайте ваш список, я проверю.