Страна нигде
Шрифт:
– Мне ничего не приходит в голову. Разве что... у меня такая проблема. То есть, проблемы еще нет, но скоро, наверное, будет. Я о продуктах... у меня всегда есть свежая рыба, я в корабле сделал приливную ловушку, но я не умею добывать ничего другого. Может быть, у тебя есть какая-то энциклопедия съедобных растений или что-то вроде этого? В здешней библиотеке я не нашел.
– У меня есть энциклопедия съедобных растений.
– пространно, словно разговаривая сама с собой, ответила Тигровая Лилия.
– у меня есть много различных энциклопедий.
– Да, так. Или, может, у тебя есть запас семян, э-э-э... культурных растений или ты знаешь, где их взять? Я бы попробовал что-нибудь высадить, может и прорастет.
Из-за закрытой двери одного из кабинетов раздался звук работающего принтера, затем четыре листа формата А4 проскользнули через дверную щель и повисли перед моим лицом, собравшись в одну карту - карту острова. Толстыми красными линиями на карте были обведены два прямоугольника, один немного в стороне от парка, другой совсем далеко.
– Й-и-ик...
– испугалась фея за моей спиной. Я бросил ей успокаивающий взгляд и взял листки.
– Тигровая Лилия, а что это?
Молчание было мне ответом.
Мы поднялись наружу, я показал листки фее.
– Бета, ты знаешь, как пройти туда?
– Да...
– А что там?
– Там... я не знаю точно. Вот здесь - Бета указала ручкой на ближний к парку прямоугольник - что-то большое, стеклянное. А там, дальше, я не знаю, но туда ходили, там дорога. Извини... те... я не знала, что это важно для тебя, а то бы я раньше показала.
– Хорошо, проведи меня.
Мы пошли сначала по кольцевой асфальтовой дорожке, потом свернули на одну из внешних, с нее - на более узкую, сдавленную с двух сторон разросшимися кустами. Фея сначала летела впереди, указывая путь, потом переместилась назад и из-за спины говорила мне, куда повернуть. Потом замолчала.
– Андрей...
– услышал я наконец ее голос из-за своего плеча. Она крайне редко называла меня по имени, так что я насторожился и замедлил шаг.
– Я... хочу сказать, почему осталась на острове, когда другие уехали.
Подавив любопытство, я ответил:
– Ты можешь не говорить, если тебе этого не хочется.
– Нет, я скажу... просто вдруг вы... ты... подумаешь, что там что-то плохое и я поэтому скрываю...
Я остановился, повернулся к ней. Фея стояла на торчащей до середины дорожки ветке, опустив взор, сцепив пальцы рук.
– Хорошо, говори.
– Ну... когда люди стали собираться, там было несколько кораблей, стали погружаться... и я тогда поссорилась с одним мальчиком. С мальчиком-феей... я с ним и раньше ссорилась... ну и даже немного подралась...
– И?
– И... мне люди сказали, чтобы я летела на пенек и подумала там о своем поведении.
– Пенек?
– наклонил я голову.
– Ну... когда кто-то плохо себя ведет, я имею в виду, дети... я имею в виду, феи, их заставляют на пеньке сидеть, там есть пенек. Сидеть на одном месте и никуда не улетать... а я ведь не ребенок...
– Это все?
– Да...
– Полегчало?
– Ну... я просто не хотела, чтобы вы... ты... подумал что-то плохое...
– Да я и не думал.
– я усмехнулся и пошел по дорожке дальше.
– я, вообще-то, сразу что-то такое и предполагал, что ты где-то там задержалась и тебя забыли.
– А... ладно...
– фея полетела следом за мной.
– Хотя знаешь, я не думал, что ты способна с кем-то подраться.
– Я не всерьез же... Просто тот мальчик, он... Ну, он дразнился, потом убегал, а я его догоняла и колотила. Это не со зла, это так... с детства. Привыкли уже.
– Понял. У нас тоже так дети играют.
Бета помолчала немного, потом сказала:
– Он, наверное, искал меня потом. Жалко, что когда виделись последний раз с ним, поссорились. Он, наверное, потом считал себя виноватым из-за этого.
– Может быть...
– пожал я плечами, а затем страшная мысль пронзила меня ледяной молнией. Тот мальчик-фея, о котором говорила Бета, и с которым ее, скорее всего, связывали не только дразнилки и драки - вон как погрустнела, вспомнив - тот мальчик не считает себя виноватым. Тот мальчик вообще больше не существует. Если там, снаружи, острова нет и никогда не было - нет и не было тематического парка, нет и не было маленьких фей. Бета сейчас вообще единственный и последний представитель своего вида. Говорить ей об этом, пожалуй, не стоит.
Мне было хорошо здесь, на этом изолированном острове, а ей? А ей, наверное, тоже - пусть она и не понимала этого. Что за радость быть игрушкой у людей, всегда быть в подчинении? Что бы там ни говорили о правах 'существ, искусственно созданных с использованием генома человека', они всегда были управляемыми и зависимыми. Но здесь, со мною, фее будет хорошо. Я ведь отношусь к ней как к равной.
Я улыбнулся фее, чтобы приободрить ее, затем увидел сквозь плотные кусты блеск стекла. Я ускорил шаг и вышел к стоящему на широкой, открытой поляне полностью стеклянному низкому и широкому зданию.
– Ты посмотри... это что?
– Ой... я вспомнила.
– сказала Бета.
– я просто по карте не поняла, я раньше была здесь, только по другому пути... это теплица, здесь растения выращивают.
– Замечательно.
– поспешил я ко входу.
Теплица оказалась оборудована автоматической системой полива, и к моей несказанной радости, эта линия не была отключена от электростанции, так что все два года несколько раз в сутки грядки поливались из разбрызгивателей водой, которая бралась из собственной скважины. Конечно, за два года без ухода растения выродились и частично погибли, но кое-что осталось. Я сорвал с ближайшей ветки здоровый перезревший огурец, ножом срезал толстую, чуть ли не картонную кожицу и откусил. Съедобно. Хорошо.