Страшная сказка Красного леса
Шрифт:
Дженна до сих пор не верила в то, что с ними случилось. Они с Люмьером отпустили духов погибших оборотней! Сама мысль об этом казалась безумием, зато ее спутник теперь выглядел умиротворенным. Он решил все-таки остановиться на ночлег, нашел другую поляну, подальше от разрушенного алтаря, и развел огонь, несмотря на то что ночь была теплая. Видимо, Люмьеру нравилось смотреть на пламя.
Дженна устроилась на плаще рядом с ним, опустила голову на плечо оборотня и тоже наблюдала, как играют искры. Что-то
— Как думаешь, скоро мы увидим кровавый холм? — спросила наследница.
— Наверное, — откликнулся Люмьер. — Я немного потерялся в расстоянии. Однако теперь на тракте безопасно. Во всяком случае, так я чувствую. Значит, можем идти не настолько быстро и позволить себе отдохнуть. Вожак предупредил, что у холма очень много иллюзий. Думаю, нам не помешает передышка перед встречей с ними.
— Ты прав.
— Ляжешь спать? Я подежурю.
Дженна вгляделась в лицо волка, озаренное огнем, и ответила:
— Сложно уснуть после встречи с призраками. Если честно, мне не по себе. Можно… Можно я лягу рядом с тобой?
На миг в больших глазах волка мелькнуло удивление, и тея смутилась, а затем он легко сказал:
— Хорошо. Давай я перестелю плащ, чтобы было удобнее.
Дженна поднялась, а Люмьер расстелил свой плащ на всю длину, сам сел с краю и кивнул ей, мол, ложись. Девушка тут же завозилась, укладываясь поудобнее.
— Не сиди над огнем, — окликнула оборотня. — Ночь теплая, укроемся моей накидкой. Лучше выспись.
Люмьер улегся спиной к ней, Дженна придвинулась ближе и укрыла обоих, а затем, прижавшись щекой к оборотню, быстро уснула. Открыла глаза от того, что источник тепла пытался от нее сбежать. Вокруг стояло ясное утро, звонко щебетали птицы, и грядущий путь казался не таким уж страшным.
— Доброе утро, — обернулся Люмьер, заметив, что она проснулась. — Хорошо отдохнула?
— Очень, — признала Дженна, потягиваясь. — Готова шагать до вечера.
Оборотень улыбнулся.
— Сейчас тебе придется это доказать.
Их утренние сборы уже стали привычными: быстрый завтрак, умывание водой из фляги. Жаль, недавнее озерцо далеко, Дженна бы еще с удовольствием искупалась. Может, волк найдет другое? Он чует воду издалека.
Затем Люмьер закинул мешок за плечи, и они зашагали вдоль тракта, больше не ощущая чужого присутствия.
Три дня их никто не беспокоил. Три дня Дженна наслаждалась дорогой. Лето окончательно вступило в свои права. Здесь, вдоль тракта, деревья не росли настолько густо, поэтому было тепло и светло. И если сначала и Люмьер, и Дженна молчали, то теперь все чаще переговаривались о чем-то, вспоминали детство.
— В моей семье есть еще два волчонка
— Мы с ними не особо близки, — призналась Дженна, на ходу собирая цветы, но Люмьер не ругал ее за промедление, а, наоборот, наблюдал, как она набирает полную охапку. — Сестрицы у меня примерные, во всем копируют матушку, а мне всегда нравилось скакать на лошади, учиться искусству ближнего боя. По мне не скажешь, конечно, однако я не росла неженкой.
— Почему? Заметно, — ответил волк. — Другая уже бы повернула назад.
— О, нет, я не поверну! — рассмеялась тея. — Ты представляешь, что тогда скажет матушка? Она меня проглотит живьем!
Конечно, Дженна шутила, но за шутками скрывалась правда. Мать не простит провала испытания, тогда домой можно не возвращаться.
— Со мной играл Элдер, — продолжила она. — Учил меня обращаться с клинком, вникал в мои девичьи проблемы. А потом его начали учить премудростям охоты, и у брата осталось мало времени на сестру.
— Вы с ним разные, — заметил Люмьер. Ему уж точно не нравился Элдер, и Дженна знала причину.
— Да, разные, — кивнула она. — Только он меня понимает. Ему не все равно, что со мной будет, что я чувствую. А для матушки я только будущая ат-тея. Не человек будто. Знаешь, если бы ты не был волком, а Элдер охотником, вы бы могли подружиться.
— Ни за что! — мигом выпалил Люмьер, и даже щеки его покраснели.
— Забавный. — Дженна легонько щелкнула его по носу. — Поможешь нести цветы? Я хочу сплести венок.
И в руки волка перекочевала охапка васильков и одуванчиков, а еще полевых трав, которые Дженна называла «кашка». Так говорили все ее прислужницы, и она тоже переняла это просторечное название мелких беленьких соцветий. Венок получался пушистым и красивым. Наконец, Дженна соединила его концы, покрутила в руках и обернулась к Люмьеру:
— Дай примерить!
Волк посмотрел на нее недоверчиво, однако опустил голову — какой же он высокий! — и Дженна опустила на нее свое творение.
— Тебе к лицу! — захихикала тея, раскинула руки и закружилась, подставляя лицо солнцу.
— Красивый, — как всегда, скупо ответил Люмьер. Зато ему точно понравилось! Ведь немногим позднее волк снял венок и аккуратно спрятал в дорожный мешок.
— Он же завянет! — возмутилась Дженна.
— Останется на память, — ответил оборотень и улыбнулся.
Девушка почувствовала, как краснеют щеки под этим мягким взглядом зелено-золотых глаз. Она торопливо отвернулась и зашагала быстрее. Мелькнула даже мысль: а вдруг Люмьер поцеловал бы ее? Понравилось бы ей? Не понравилось? Прислужницы рассказывали, что целоваться приятно, но в жизни Дженны не было никого, кому бы она это позволила. А Люмьер… Ему бы разрешила.