Страсть к размножению
Шрифт:
– Характер близкий к нордическому, в запои впадает периодически, имеет нестабильный индекс воли - до 0,7 при злоупотреблении алкоголем, слабости - спиртное, искусство, женщины, имеет жену, но она развенчана, просвещенность по Гермесу - 12-13, осенью-зимой начнет перерождаться, человек, недалекий от истины и кормушки, держится честно на пьянке и на мушке, с восьми лет находится под наблюдением, нарожал дочерей, но считает себя гением, через пару лет видит себя в небе сам, рост - 180, вес колеблется. Справку составил Гермес Трисмегист, неплохой поэт и отличный специалист.
–
– Подождите, Трисмегист, я сам посмотрю... Присаживайтесь.
Зевс неуклюже, широкой походкой, выдававшей в нем бывшего диверсанта, подошел к сейфу, и, вдруг обернувшись, спросил :
– Гермес, а вы служили когда-нибудь в России?
– такими вопросами Зевс часто ставил на место распоясавшихся подчиненных. Обычно дальше вопроса дело не шло, но иногда его ярость не знала границ. У него был своего рода черный список
Информация к рассуждению ( черный список Зевса )
1. Арес. Клоун и бормотун.
2. Гермес. Не уважает структуру, докладные пишет и изъясняется дольником. Приходится делать вид, что таков для него порядок. Стоит ли?
3. Афина-Дионис??? Проверить.
4. Эрос. Нос не дорос. На Геру гнал.
(От Гермеса Трисмегиста сигнал.)
– Ведет его какой-то Богм. Бог, герой? Может, царь?
– Зевс пристально глянул на подчиненного.
– Он, собственно, не бог, а полубог, быв...
– Родители?
– Зевс решил прерывать ответы Гермеса, чтобы лишить его возможности витийствовать, и, следовательно, заставить его чувствовать себя как можно более неудобно.
– Родители?
– Сын Афродиты и поручика Ржевского.
– Основная специальность?
– Э-э-э... На данный момент - запои.
– Биографию до посвящения. Только по фактам, пожалуйста, - устало поморщился Зевс.
Гермес набрал в грудь побольше воздуха и принялся:
– Детство провёл с протокольною рожицей.
Играл в песочнице, и все время выигрывал.
Из коляски часто в прохожих ссал.
Хозяин пьяной лавочки (приобрел по случаю,
Чтобы чертей наблюдать шаром залитым).
В белых тапочках видел отца до кучи,
Но мстил за него и считал себя Гамлетом.
Теперь факт, импонирующий лично мне:
Искал приключений, а нашел Офелию.
В общем, биография вполне типичная :
Жизнь, как пьянка, и смерть, как похмелие.
А был здоров, как бык, сам кашель замучал.
Со злости запьет - от любви просохнет.
Бедный Йорик по ночам после получки
Приходил на цыпочках, и говорил "сам не сдохни".
Умер наконец-то, почему-то и где-то,
Доставлен в группе с посиневшими и пухлыми.
В свой отдел был принят за чистую монету,
Много лет курирует таких же ухарей.
– Угу...- поддержал диалог Зевс.
– А на эту девушку, Костенко Ирину, что есть?
Гермес перевернул бумажку и продолжил доклад.
– Сперва про неё говорили - "Не шьет - так порет",
Ругали, что знакома с разными типами,
А девушка пела в церковном хоре,
Но как-то не в строку -
А потом молчала, и казалось, немеют
Глаза ее и губ малахит
О хороших вещах, испорченных ею
И сделанных полностью делах плохих.
И каждый раз...
– Достаточно,- оборвал Зевс. Завтра разберёмся. Он почувствовал вдруг. Почувствовал он на сей раз, что вязнет в какой-то рутине, в какой-то мелочи, что ему совершенно наплевать, чем всё это кончится, что даже если кто-то и захочет взорвать Олимп, он встретит эту новость со всеми почестями и ленью. Он уже двадцать лет не видел жену и десять лет не помнил, как её зовут. Какая-то щемящая нежность всколыхнула его бычье сердце. Он машинально взял лежавшую на столе папку с делом К.А.Уварова и погрузился в неё. Одна за другой вставали перед ним воспоминания его молодости. Какая-то озорная нотка посетила его разум, и он, уже в полусне, плохо осознавая, что делает, нажал на клавишу. Весь этаж огласила обычная музыка, означавшая конец трудового дня. Но на этот раз вместо приевшихся, набивших оскомину слов, из динамиков, установленных на всех этажах вплоть до Аида, полились чудные строки. Своим бархатным басом Зевс выводил текст, понятный, по известному стечению обстоятельств, лишь ему, да "К.А.Уварову" из папки.
"Не думай о подругах свысока:
Пройдут года, и, может, вновь захочешь их...
Свистят они, как пули у виска -
Заславские, Степановы, и прочие..."
Через некоторое время Зевс закончил свою шуточную арию и заснул в кресле. На прочитанное только что дело ему было уже наплевать.
* * *
КОНСТАНТИН 1
Константин Уваров зашел в телефон-автомат и набрал 41-85-69.
– Да?- полуутвердительно спросили у него.- Вам Ирину?
Константин засмущался и повесил трубку. Это был очень стеснительный юноша.
"Вот всегда так", - подумал он и пошел подкарауливать Ирину на перекресток, с которого открывался вид на обе близлежащие остановки - автобусную и трамвайную. Было холодно.
Примерно через полтора часа показалась Ирина. Сегодня у нее был напряженный рабочий день, и она засиделась допоздна. Теперь она опаздывала: ей еще надо было успеть сфотографироваться и купить большие черные пуговицы по просьбе матери.
Встретились они случайно, в автобусе.
– Привет,- сказал Константин, пытаясь отогреться.
– Привет,- сказала Ирина.
– Выпить хочешь?- спросил Константин.
– Чего?- спросила Ирина.
Константин вытащил бутылку "Московской особой" и похвастался.
– А у тебя есть где?- спросила Ирина.
– Не знаю,- промямлил Константин. К этому вопросу он был не готов.
– Поехали к Наташке1, - сказала она.
– Ну,- сказал он.
Они поехали к Наташке, выпили там обе бутылки "Московской особой" и прекрасно провели время за дружеской беседой. На прощание Наталья поцеловала его. Они - Константин и Ирина - вышли и пошли ловить тачку. Константин гарцевал, играя словами, а Ирина, развесив уши, слушала, но думала о чем-то своем.