Страстное заклинание
Шрифт:
— Алло? Логан?
Логан тихонько присвистнул.
— Кажется, ты скоро станешь очень богатой, дорогая кузина.
Почему все разговоры сводятся к этому?
— Я не хочу этих денег! Я никогда не хотела много денег. Я хотела… — Чего, Шелби?
Она не могла произнести это вслух. Слишком больно. По щекам Шелби катились слезы.
— Логан, я не могу больше разговаривать!
— Ты плачешь? — тихо спросил он. — О, дорогая, мне так жаль тебя. Послушай, у моей покойной матушки было универсальное средство против всяких стрессов. Она смешивала изрядное количество бурбона, горячий чай с
Шелби вытерла ладонью слезы.
— Кажется, это называется пунш.
— Мама называла это бальзамом для нервов. Впрочем, называй как хочешь. Главное, попробуй это лекарство. А потом постарайся уснуть. Тебе потребуется много сил для борьбы с Трасками.
Много сил? До приезда в Луисвилл гнев придавал ей силы. Но, полюбив Клея, она утратила ненависть к сильным мира сего. И теперь она пожинала плоды собственной неосторожности.
— Думаю, ты прав, — сказала Шелби. — Я так и сделаю.
Логан одобряюще хмыкнул на другом конце провода.
— Может, в этом городе хоть раз восторжествует справедливость.
Шелби повесила трубку и отправилась на поиски ингредиентов для бальзама по рецепту матери Логана. Она редко пила и никогда не делала этого днем, но сейчас ей хотелось хоть как-то успокоить взвинченные нервы. И спать, ей очень хотелось спать.
В баре Дезире стояли в основном ликеры, напоминавшие по виду смолу, но все же Шелби удалось разыскать запылившуюся бутылку бурбона. Отыскав остальные компоненты, Шелби смешала их на глаз.
Глотнув пунша, Шелби почувствовала, как по телу прокатилась горячая волна, особенно по пустому со вчерашнего дня желудку. Первое ощущение было настолько приятным, что Шелби решила сделать еще одну порцию пунша, побольше, надеясь, что это поможет ей забыться сном.
Алкоголь притуплял мысли. Шелби делала третью порцию «бальзама для нервов», когда снова зазвонил телефон.
— Шелби?
Это был Клей. Несмотря на выпитое, слышать его голос было так больно, что Шелби почти протрезвела. Почти, но не совсем.
— Я не хочу сейчас разговаривать, — заплетающимся языком пробормотала она.
— С тобой все в порядке? Голос какой-то странный.
Алкоголь пробудил в Шелби бойцовский дух.
— Ты еще пожалеешь, очень пожалеешь обо всем, что сделал!
— Я уже жалею.
— Да-а? Да ты, ты… — Шелби не могла придумать, что сказать дальше. Все слова, приходившие в голову, казались недостаточно обидными. И как она может продолжать любить этого человека?
— Хам, — подсказал ей Клей.
— Почти в точку.
— Лжец.
— Да! Ты лгал мне обо всем с самого начала!
— Не обо всем! — воскликнул Клей с таким надрывом, что почти развеял туман в мозгу Шелби. — И ты сразу поймешь это, если сумеешь поверить — даже не в меня, а скорее в себя. Я люблю тебя. Ты должна в это поверить!
— Я ни во что больше не верю.
— Не говори так, Шелби, меня пугают твои слова. Послушай, я поговорил с дедушкой, и он…
— Дело не в нем! — Шелби повесила трубку, не в силах больше выносить звуков его голоса.
Шелби понимала, что у нее слегка заплетается язык, но ей было все равно. Подумав, что Клей может снова перезвонить, она отключила телефоны во всем доме. Затем Шелби рухнула без сил на кровать прямо в джинсах
Шелби проснулась от приглушенных звуков на первом этаже. Там кто-то ходил. Шелби была по-прежнему немного пьяна и сначала не поверила своим ушам. Потом стала вспоминать, включила ли систему безопасности, вернувшись из «Парк-Вью». Она была так расстроена, что вполне могла об этом забыть. Взглянув на часы, Шелби поняла, что спала всего двадцать минут. Слегка поморщившись от головной боли, неизбежной после трех порций пунша, она заставила себя подняться с кровати и побрела к открытой двери.
Спальня Шелби находилась прямо рядом с лестницей на втором этаже. В коридоре было темнее, чем в остальных комнатах, потому что здесь не было окон и не горел свет. Шелби вслушивалась в звуки, вернувшие ее из спасительного забытья, но ничего не слышала.
Недоумевающая, она собралась вернуться в свою уютную теплую постель, как вдруг на первом этаже раздался скрип. Потом еще раз. Словно кто-то открыл окно, а потом перенес тяжесть своего тела на старые скрипучие половицы. Затем Шелби услышала стук, словно камни, положенные на подоконник, попадали на пол. Она сразу поняла, что кто-то влез к ней в дом. Клей давно предупреждал ее, что окна — слабое место в системе охраны дома. Судя по звукам, влезли через гостиную. Шелби подумала, что грабитель действует весьма неосмотрительно, но тут же вспомнила, что дом Дезире стоит на отшибе, и никто не мог увидеть злоумышленника.
От страха Шелби протрезвела в один момент. Сердце учащенно забилось. Шелби прикидывала в уме, что если успеет добраться до телефона на втором этаже, то сможет вызвать полицию. Шелби мысленно выругалась, вспомнив, что выключила аппарат. Впрочем, потребуется не так много времени, чтобы воткнуть шнур в розетку. Главное, добраться до аппарата незамеченной.
Ковер, лежащий в коридоре, приглушал звук ее шагов. Телефон стоял недалеко от лестницы. Шелби медленно двигалась на цыпочках к столику, на котором стоял телефон. Она быстро нагнулась, чтобы снова воткнуть шнур в розетку. Как только телефон победно звякнул, Шелби услышала тихий звук крадущихся шагов, словно чья-то нога ступила на ковер лестницы. Какую-то долю секунды Шелби колебалась — набрать 911 или убежать? Но куда бежать? Лестница была блокирована. Быстро выпрямившись, Шелби схватилась за трубку, но тут на лестничной площадке, всего в шести футах от нее, появилась черная фигура в горнолыжной маске. Подняв револьвер, человек целился прямо в голову Шелби.
Она инстинктивно пригнулась, и пуля пролетела прямо над головой, слегка задев волосы. Преступник бросился вперед, снова целясь из револьвера. Шелби кинулась ему наперерез и успела перехватить руку, прежде чем нападавший успел снова нажать на курок. За маской Шелби разглядела ледяные голубые глаза.
Страх придавал ей силы. Шелби попыталась вырвать револьвер, но злоумышленник слишком крепко вцепился в рукоятку. К тому же Шелби все время приходилось думать, как не дать ему возможности снова направить оружие в ее сторону. Она тут же поняла, что весит больше преступника, и это давало ей шанс. Они топтались на лестничной площадке, стараясь сбить друг друга с ног и продолжая в то же время бороться за оружие.