Стратегия обмана. Политические хроники
Шрифт:
Ты скажешь, что такая теология неправильна и слишком обмирщенная? Но кто запретил нам помышлять о Царствии Божьем на земле? Разве не в этом долг любого христианина?
На этом все. Целую тебя, твоя сестра, единая с тобой плотью и кровью, Манола».
Отец Матео спрятал письмо и напряженно вздохнул. Сколько раз он писал, сколько раз говорил во время телефонных звонков, пока Манола жила в Манагуа, что ей нужно уезжать из этой опасной страны. Но разве Манола станет его слушать, тем более после того, как он написал ей, что теология освобождения хороша для митинга,
Но в одном Манола права — он в тихом и относительно мирном Ватикане, а она там, где идёт партизанская война, и поддержи она открыто сандинистов, а если такой выбор встанет, она точно поддержит, Манолу точно расстреляют, если не сделают чего похуже.
Отец Матео понимал её устремления, но не мог заставить себя не волноваться. Одно дело утешение и помощь, другое дело — надвигающая война. Но ведь именно в военное время людям и нужно утешение с помощью. Отец Матео прекрасно понимал, Манола никуда не уедет, разве что только после того как в стране победит сандинистская революция.
Он предупредил сестру, если хоть одно письмо от неё задержится на неделю, он поднимет на уши нунциатуру в Никарагуа и соседних странах и не отступит, пока Манолу не найдут, в какой бы деревне она не обучала детей. С тех пор, Манола слала ему письма чуть ли не каждый день, порой они приходят и по две-три штуки за раз.
Но сегодня отцу Матео предстояло разобраться и с иной корреспонденцией. В конверте без обратного адреса ему пришла странная записка:
«Одна знакомая нам принцесса сообщила мне, что вы интересуетесь детьми вдовы. Если соизволите, приходите сегодня в 6:00 к Вставной Челюсти, поговорим о дворце Джустиниани и площади Иисуса».
Иными словами, некто по совету княгини Палавиччини зовёт его прийти к Алтарю Отечества, видимо, чтобы сообщить некую информацию о римских масонах.
Уже не первый год отец Матео служил запрещённую папой тридентскую мессу в доме княгини для её семьи и близких друзей. Не так давно он обмолвился ей, что после изгнания из Ватикана архиепископа Буньини, он всерьез заинтересовался, а сколько на самом деле масонов обитает в Ватикане. Помнится княгиня посетовала, что не удивится, если масонами окажутся два последние папы, что провели богомерзкий Второй Ватиканский Собор из-за которого мессу теперь приходится служить подпольно.
Отец Матео и не предполагал, что княгиня может сказать кому-то из своих друзей о его интересе к масонству. После замаскированного убийства кардинала Даниэлу, отец Матео всерьёз опасался говорить о подобных вещах открыто.
В назначенный срок он пришёл на площадь Венеции к Алтарю Отечества и только тогда понял, что не знает, кого искать. Но аноним нашёл его сам, видимо, распознав по сутане и словесному описанию княгини.
— Отец Матео? — на всякий случай справился седовласый представительный мужчина лет шестидесяти пяти.
— Да, так и есть.
— Тогда позвольте представиться, — дружелюбно улыбнулся он, — Альберто Корьери, судья из Флоренции.
Они
— Как только княгиня рассказала мне о вас, я, конечно, удивился. Молодой ватиканский чиновник, уж простите за такую характеристику, да ещё интересуется весьма щепетильной темой.
— Есть такое выражение «врага нужно знать в лицо».
— Это вы верно подметили, — весело хохотнул судья. — Вот меня всегда удивляло, как масоны могут говорить, что не имеют общего представления о Боге, и при этом удивляться, что Церковь называет их отделенными братьями.
— Уже несколько лет работает комиссия епископов, — безрадостно заметил отец Матео, — сейчас они и решают, быть масонам и дальше отлученными от Церкви, или стоит пересмотреть этот канон.
— Надо же, с чего бы вдруг их это заинтересовало?
— Масоны попросили. Они говорят, что не запрещают своим братьям быть католиками, так почему Церковь делает наоборот?
— А, правда, почему? Нет, на интуитивном уровне, я, конечно, понимаю причины, были ведь заговоры карбонариев против папства и многое другое. Но хотелось бы услышать авторитетное мнение.
— Вы и сами сказали, масоны не имеют общего представления о Боге. В этом и есть главная причина. Самые радикальные из них на своих собраниях называют Христа галилеянином, лжецом и сыплют прочими богохульствами и обещаниями сокрушить христианство, изжить его из умов и сердец и заменить чем-то вроде этики. Да, масонам не нравится папство, им противны все религии, потому как в их представлении истины нет рядом, её всегда нужно искать. Вот и находят её в великом архитекторе вселенной, перед которым, как сами говорят, трепещут. А уж как его подлинное имя, решайте сами.
— Да… — только и протянул судья. — А как вы считаете, если масоны представляют опасность для христианской веры, под силу ли им угрожать государству?
— В каком смысле? — удивился отец Матео.
— Ну, скажем, способны ли они захватить власть в отдельно взятой стране?
— А потом мировое господство? Нет, по мне, так это страшные истории в духе «Протоколов сионских мудрецов». Подобные теории в чём-то увлекательны и остры, но в целом не состоятельны.
— Почему вы так думаете?
— Потому что они оторваны от реальности.
Судья оценивающе оглядел священника и снова улыбнулся.
— Если честно, отец Матео, сам для себя я не решил, каков должен быть ответ на этот вопрос. Для меня он не так очевиден.
— Правда?
— Давайте, я расскажу вам, а вы подумаете сами, что из этого правда, а что нет.
И судья начал свою историю с того, что пару лет назад его коллеге из Рима пришла бандероль от некоего инженера. В ней были многочисленные вырезки из газет и журналов, но главное, там были и документы Великого Востока Италии — инженер решил отдать в руки судей компромат на масонов после того как его самого исключили из ложи.