Страж
Шрифт:
Варейн махнул рукой.
— Как скажете, магистр. Но я видел достаточно, чтобы понять, что случилось, и как выжил страж Ром.
К нему подошли двое стражей. Остен, будто осознав, что это конец, всё же поднял взгляд.
— Уведите его, — бросил Варейн. — В каземат. Никого не впускать до выяснения всех обстоятельств.
Остена потащили к стенам форта. Я смотрел ему вслед. Лёгкий ветер принёс запах крови и гари.
Я стоял по щиколотку в пепле. Люди начали расходиться, а я не двигался с места.
— Ром!
Я обернулся — и впервые за всю ночь увидел лица, ради которых бился. Ради которых остался.
Лия подбежала первой. Ну как подбежала — скорее, доковыляла, прихрамывая на одну ногу. Серебристые волосы девушки стали серыми от сажи и пепла, но глаза горели ещё ярче.
Следом подошла Элвина. Даже сейчас её радость была сдержанной, как и подобает аристократке. Но не менее искренней, чем у других.
— Ты выжил…
Я ухмыльнулся и обнял её.
— А ты хорошо смотрелась, командуя отрядом, Эл. Я даже на мгновение подумал, что зря выжил.
— Заткнись уже, а?!
Она легко ударила меня кулаком в грудь и отвела взгляд — и, к моему удивлению, покраснела. Настоящим, тёплым румянцем. Я хотел сказать ещё что-то, шутливо поддеть — но не успел.
Плечо будто пробило ударом топора. Я чуть не пошатнулся — Хван собственной персоной. Как всегда, с дружеским приветствием. Вечно появляется, как буря. И ржёт, как лошадь.
— Что, Ром, даже гибриды почитали тебя невкусным? — прогремел он. — Или ты просто утомил их своими размышлениями о жизни?
— Не-а, договаривался, что тебя сброшу. У тебя мясо повкуснее.
Хван загоготал. Мы хлопнули друг друга по плечу и обнялись так крепко, что у меня хрустнули едва зажившие рёбра.
— Тихо ты, — я закашлялся. — Падать со стены, знаешь ли, было не особо весело.
— Да ладно тебе. Сегодня все убедились, что ты вообще бессмертный.
— Но боль-то я чувствую…
— И поделом, — раздался знакомый голос. — Будешь знать, как пугать людей.
Я оглянулся. Ильга не бежала. Она медленно подошла, опираясь на посох. Бледная от истощения, но даже сейчас прекрасная. В глазах всё еще сверкали оранжевые искры.
Мои ребята тактично расступились, давая ей дорогу. Ильга подошла и осторожно дотронулась до моей щеки, словно боялась, что я снова пропаду.
А потом… просто обняла и уткнулась носом мне в плечо.
Я слышал только, как она прерывисто задышала. Сдерживала себя, чтобы не заплакать на людях. В этом они с Элвиной были похожи — ненавидели демонстрировать слабость.
— Всё, — сказал я. — Я вернулся. Я с тобой.
— И я, — прошептала она.
Они были здесь. Все. Тар едва держался на ногах, но улыбался. Рион был уже с повязкой вокруг головы, но тоже доковылял. Все мои люди живы. Высшая награда для командира — выйти из боя не только с победой,
И в этот момент начался гул. Сначала я подумал, что снова тревога. Но это был не сигнал. Это были голоса.
Мы обернулись.
Пламенники шли плотной колонной, ревя какую-то ритуальную песню. Не все — многие остались лежать в долине. Раненые, уставшие, закопчённые — но живые. Впереди — магус Химваль. Он подошёл и положил руки мне на плечи.
— Огненный брат, — произнёс он.
— Простите? — пробормотал я.
— Так тебя теперь называют у нас. Мы дрались вместе, и ты — наш огненный брат.
И они начали скандировать. Грубо, по-солдатски, но громко:
— Ог-нен-ный брат!
— Ог-нен-ный брат!
Я стоял, не зная, куда смотреть. Я делал, что считал необходимым. Но у Пламенников, кажется, был свой взгляд на вещи.
— Ворота Огненного Чертога в Альбигоре открыты для тебя, — прогудел Химваль, с трудом перекрикивая соклановцев.
Я кивнул.
— Большая честь, магус. Благодарю.
Пламенники ушли, забрав с собой Ильгу. Девушка не хотела уходить, но клан был важнее. У неё были свои обязанности.
— Ну что, страж, намиловался?
Я с улыбкой обернулся к Юргу и Марне и хотел ответить на её шуточку, но не стал.
Марна едва могла идти, но упрямо шагала. Лицо — бледное, как воск. Плохая бледность, опасная. Губы были сжаты от напряжения, словно каждое движение давалось ей с трудом. Под глазами — не тени, а пропасти. И всё равно она обняла меня.
— Молодец, парень, — прохрипела она. — Теперь ты настоящий Страж…
Марна пошатнулась. Глаза — стеклянные, губы — сжались в тонкую линию. Юрг подхватил её — и тогда я увидел.
Остатки плаща стражницы свесились, открыв жуткую кроваво-чёрную полосу на её боку. Старая рана открылась, и, кажется, гибриды всё лишь усугубили.
— Лекаря! — рявкнул Юрг. — Быстро!
Трое Белотканников тут же возникли рядом. Один бросил сумку прямо в пепел и принялся искать чистую повязку. Второй приложил артефакт — тот вспыхнул, но мигнул тревожным алым. Третий осмотрел рану и покачал головой.
— Всё плохо.
Я двинулся было вперёд — но Юрг вскинул руку.
— В форт её. Сейчас же. Осторожно!
Я сидел на холодной койке, привалившись плечом к стене. Бок саднило, шрам чесался. Что само по себе казалось подозрительным. Ещё недавно в том боку торчал отравленный кинжал. И не где-нибудь — а под рёбрами. Да с проворотом. Остен знал, куда и как бить.
Артефакт на подставке тускло светился, обеззараживая воздух. В палате витал запах снадобий, крови и пепла. Лазарет форта Элун был скорее полевым — перегородки, пледы, старые ширмы. И много, очень много тихих голосов и стонов.