Стрелки Аустерлица
Шрифт:
Я в эту минуту наблюдал за происходящим сосредоточенно и хладнокровно вместе со всеми нашими гвардейцами, которые стояли на своих местах вдоль дороги, пересекающей болото, среди трупов врагов и павших товарищей, не поддаваясь панике и вполне готовые к новому натиску французов. Увидев, что французы проваливаются в ледяную болотную воду, под которой скрывалась убийственная трясина, я испытал лишь холодное злорадство. Я видел, как жизнь и смерть танцуют посередине ледяного поля, скрывшего под собой трясину, и в этом танце не было места ни славе, ни гордости. Лишь суровая реальность войны, где каждый шаг может стать последним. И лучше пусть этот роковой последний
В тот момент, когда лед на болоте не выдержал массу французских кавалеристов, собравшихся вместе, и они начали проваливаться, сразу попадая не только в холодную воду, но и в болотную трясину, со стороны заброшенного рудника наконец-то послышались выстрелы. И я с радостью отметил про себя, что всадники поручика Дорохова наконец-то атакуют французов на каменистой площадке возле входа под холм, где находился наш лагерь, захваченный неприятелем. А болотный лед, между тем, продолжал трещать, ломаясь и проваливаясь под тяжестью конницы супостатов. И все усилия конных егерей выбраться из этой природной ловушки были тщетными. Дико завывая и моля о помощи, они погружались в болото вместе со своими боевыми конями, погибая там, затянутыми в трясину.
В это холодное зимнее утро, когда рассветное небо только собиралось озариться первыми лучами восходящего солнца, кавалеристы Федора Дорохова незаметно обогнули холм по узкой тропе, идущей вдоль русла замерзшего ручейка. Их фигуры, закутанные в шинели, ступали тихо, стараясь слиться с окружающей природой. Даже боевые кони, которых каждый из них вел за собой, не ржали, не нарушая тишину леса, стоящего вокруг на склонах холмов, словно бы и животные понимали, какое серьезное дело им предстоит. Так, незаметно, они достигли места сбора, скрытого от неприятеля за скалой, где, проверив оружие, подготовились к стремительному броску. Каждый из них чувствовал напряжение момента, когда на грани между жизнью и смертью решалась судьба сражения. И, выдвинувшись по команде из-за скал, они внезапно атаковали французов.
Дорохов с огнем в глазах и с трофейным длинным кавалерийским палашом в руке, отобранным у пленного французского офицера и сверкающим сталью в первых лучах рассветного солнца, восходящего на ясное зимнее небо, очистившееся от облаков, смело повел наших кавалеристов вперед. По команде поручика всадники выметнулись из-за скалы. Набирая скорость, они помчались к цели, туда, где впереди на широкой скальной площадке за нестройной линией старых деревьев, растущих на склоне возвышенности, раскинулся лагерь, захваченный французами. И в сердце каждого русского всадника горела ненависть к врагам вместе с решимостью покарать супостатов.
Когда они еще не достигли границы лагеря, Дорохов услышал стрельбу на болоте. Потому, как только вышли на место сбора, он заторопился, приказав атаковать сходу, не теряя времени. Лагерь, наполненный дымом костров, оказался защищенным слабо. Устремившись с основными силами к чумному монастырю, где должен был находиться штаб французского полка во главе с полковником Анри Верьеном, майор Жерар Жоспен оставил охранять бивак возле рудника не более взвода своих егерей, которым помогали легко раненые в недавней стычке с австрийским ландштурмом. Этого, по мысли майора, должно было вполне хватить, чтобы блокировать любые попытки австрийцев вырваться наружу из выработок под холмом, куда французы загнали их, словно крыс. Иных же опасностей Жоспен предугадать не смог.
Французского командира и без того слишком взволновало внезапное наличие впереди между холмов на пути к монастырю русской
Начав атаку, наши кавалеристы с криками «Ура!» ринулись в бой. Лошади их скакали, поднимая снежную пыль, а сабли сверкали, отражая лучи рассвета. В этот момент все, что было важно для них, — это стремление покарать французов за разгром нашего лагеря, ощущение единства с боевыми товарищами, скачущими рядом, и желание поскорее одержать победу. А французы, похоже, не ожидали подобной дерзости, не выставив с этого направления ни одного усиленного поста и даже не перегородив дорогу телегами, которых, напав на наш лагерь, они захватили много.
Французские егеря, оставленные возле старых выработок, потрясенные внезапностью нападения, заметались в панике возле костров. А их крики смешивались с треском выстрелов и со звоном стали. Дорохов ловко орудовал на скаку трофейным палашом, поражая противников клинком по головам, налетая на своем коне словно смертоносный вихрь. Поручик видел, как падают враги, как их лица искажают страх и боль, и его сердце радостно стучало в унисон с ритмом боя. В этот момент он упивался своим торжеством над противником, думая о том, что каждый удар его палаша — это не просто насилие, а настоящий акт мщения французам за Аустерлиц.
Сражение выдалось скоротечным. Бой за лагерь быстро закончился, и вскоре французов, плененных там, уже охраняли австрийские солдаты, выбравшиеся из заброшенных выработок, едва увидев, что русские победили. А Дорохов повел своих конников дальше по дороге в сторону монастыря, намереваясь прийти на помощь нашей пехоте, отбивающейся от французов посередине замерзшего болота. Да только помогать уже и не пришлось, поскольку большая часть конных егерей провалилась под лед вместе со своими конями, погибнув в болоте, а те, кому все-таки посчастливилось вылезти из смертельной ловушки разверзшегося льда, ледяной воды и болотной жижи, выглядели жалкими, мокрыми и грязными, немедленно сдаваясь в плен. Эти французы полностью утратили боевой дух, мечтая лишь о том, чтобы русские им позволили поскорее согреться возле костров.
Битва с конными егерями завершилась нашей победой, напомнив мне своим итогом Ледовое Побоище, учиненное Александром Невским рыцарям Левонского ордена, когда те тоже проваливались под лед, будучи облаченными в слишком тяжелые доспехи. Мы победили, но эта победа далась нашей пехоте нелегко. Семеновцы потеряли убитыми полное отделение, а раненых набралось с целый взвод. И я знал, что этот бой навсегда останется в моей памяти, как символ мужества и стойкости русских гвардейцев. Потому что такое не забывается.