Строители
Шрифт:
— Я ввел третью смену, не возражаете? — спросил он.
— Не возражаю, — ответил я.
— Этаж заканчиваем часов в двенадцать вечера. Будем действовать по «Новому завету»? — иронически спросил он. — Вы что, ночью приедете его принимать?
«Черт бы тебя побрал, — мысленно выругался я, — и выспаться не успею». Но вслух я кротко сказал:
— Хорошо, я приеду, Анатолий Александрович.
Я приехал на стройку в одиннадцать. Меня встретил мастер Олег, и мы прошли по этажу. Нет, первый месяц не пропал даром. Этаж был полностью
— Хорошо, Олег, монтируй плиты.
В двенадцать, когда я уже собрался уходить, приехал Анатолий. Он хмуро поздоровался и прошел в корпус. Я не стал его ждать, но он догнал меня и пошел рядом.
Я думаю, почему с такими недоделками устроен мир. Ведь видит сейчас Анатолий, что он был неправ, ну, сказал бы это, и делу конец. Так нет, духу не хватает, молчит…
— Виктор Константинович, — вдруг начал он.
— Ну что, Виктор Константинович?! — сорвался я. — Снова будете говорить, что таскать на себе перегородочные блоки лучше? Конечно, лучше, да? Будете говорить, что я занимаюсь ерундой, да? Эх, простите, надоели вы мне все! — уже отбросив всякую дипломатию, крикнул я.
— Да подождите, чего вы расшумелись, — с досадой сказал Анатолий, — не буду этого говорить, сдаюсь я. Не верите, вот смотрите, — он поднял вверх руки.
Нет, очевидно, недоделок не так уж много и государственная комиссия приняла мир не меньше чем на «хорошо». Наверное, можно было бы даже поставить «отлично», если бы у меня под носом не ушел последний троллейбус.
Среда — мой приемный день по личным вопросам. Какие бы события в мире ни происходили, в шестнадцать ноль-ноль я на месте.
Так меня научили на прежней работе, где я твердо усвоил одну истину: принимать каждый день — это не принимать вообще. У всех время дорого, и рабочий должен знать, что он вас застанет наверняка.
В эту среду у меня побывало много людей, и, когда ушел последний посетитель, я облегченно вздохнул. Открыл дверь. И вдруг увидел Королькова. Он сидел, низко опустив голову.
— Сергей Васильевич, вы что тут? — искренне удивился я.
— Хочу к вам, можно?
— Конечно.
Мы сели. Он помолчал и потом неуверенно спросил:
— Виктор Константинович… Вы получили письмо из милиции?
Я порылся в папке и вытащил зеленую бумажку.
— Почему вы ей не дали ход? — хрипло спросил Корольков.
— Хотел вначале с вами поговорить.
Я видел, как неприятен был ему этот разговор, да и мне он не очень нравился. Я протянул Королькову письмо.
— Вот возьмите. У вас все?
Но Корольков не уходил.
— Это больше не повторится, Виктор Константинович, вы верите мне?
— Конечно.
— Странно как-то… Скажите, вы получили это письмо до собрания?
— Я посмотрел на дату.
— Да, а какое это имеет значение?
Он хотел что-то сказать, но не решился. Потом вдруг попросил:
— Знаете
Признаться, на миг я заколебался. Насколько легче было бы мне, если бы Корольков ушел. Но я сразу же взял себя в руки.
— Нет, Сергей Васильевич, на перевод согласия не даю.
— Смотрите, все будет по-старому.
— Хорошо.
Мчались дни. Как короток месяц, когда хочешь, чтобы он был подлиннее!
…Балансовая комиссия впервые за много времени признала работу «Нового» управления удовлетворительной.
— Спасибо, Виктор, — сказал управляющий, когда мы остались одни. — Ты выполнил свою задачу.
Он устало поднялся.
— Но не это главное. Перестроить работу в «Новом» управлении мог бы любой другой энергичный инженер. Может быть, даже скорее, чем ты. Понял?
Признаться, я ничего не понимал. Два месяца я бился с этой проклятой системой, и вот…
— Виктор, как ты думаешь, каким был бы результат нашей работы, если бы считали, понимаешь, с карандашом в руках? Все считали бы. Отработали твою систему до мелочей, а?
— Если б это удалось, Николай Николаевич, мы, наверное, выполняли бы план намного больше.
— Ну, а скажи, если б перед тобой поставили задачу достичь этого в твоем управлении?
— Не знаю, Николай Николаевич, — нерешительно сказал я. — Может быть, если б все помогли…
— Ага, помогли. Да еще все, — насмешливо протянул он. — Главк, да? Трест, заводы? Все бы работали на твое управление и тащили бы его, а остальные стройки что бы делали? Нет, не так. Это нужно сделать не в тепличных условиях. — Он помолчал. — Это очень важно, Виктор. Сделаешь?
Я посмотрел на него. Он выглядел очень усталым.
Это было очень трудно, можно было сорваться, но я не мог ему отказать.
— Сделаю все, что могу, Николай Николаевич.
Глава третья
Три закона
Вот уже три месяца ежедневно я веду с собой такой разговор.
— Обещал управляющему отработать систему до мелочей? — резко спрашиваю я.
— Обещал, — покорно отвечаю я.
— Сказал, черт тебя бери, что за счет этого будешь строить больше?
— Сказал. Только не ругайся, пожалуйста.
— Ага, не ругайся, а чего же ты ждешь? Ведь совершенно точно установлено, что чудес не бывает, само все не сделается.
На этом мои два «я» — и грозно вопрошающее, и дающее смиренные ответы — сливались в одно. Я вдруг вспоминал, что нет бетона, и хватался за телефонную трубку — звонить на завод.
Не качайте укоризненно головой. Я не ленился, просто я не знал, с чего начинать. Ведь сколько выпущено книг по организации строительства, во всех подробно описывается, что нужно сделать, но никто из авторов не брался ответить на вопрос: «Как сделать?»