Строители
Шрифт:
— Пришла попрощаться, Игорь Николаевич… Семену нездоровится, придется отправить его домой.
— Домой? А кто же будет на стройке?.. Вы, что ли?
Очевидно, другого выхода не было. Аксиома это понимала, но кто в таком случае не покуражится?
— У меня самолет через три часа.
— Может быть, отложите на несколько дней? — неуверенно попросил Новый начальник.
— Но меня ждут…
Семен закрыл глаза.
— Одну минуту, я вам сейчас позвоню.
Она вызвала такси и, несмотря на сопротивление Семена, отправила
Вот так получилось, что в восемнадцать часов Аксиома в сопровождении бригадира Алешки поехала на Соболиную, 5, квартира № 14.
18 июля
Несколько дней не записывал. Черт, сколько было неприятностей! Мало что было — сколько еще может быть!!!
По порядку: неприятность первая. Позавчера в 18.45 (я почему-то посмотрел на время) ко мне в дверь постучали (неделю уже, как снял электрозвонок). Я не сразу пошел открывать. В этом доме всегда жду беду. А кто спешит ей навстречу? После третьей серии стуков открыл дверь.
На площадке человек. Стою в дверях — не пропускаю. Он молчит, я молчу. Рассмотрел его: тощий какой-то, лицо мрачное, глаза зеленые, в руках портфель.
Молчим. Минуты через три он тихо говорит:
«Самотаскин Петр Иванович. Вы квартиронаниматель?»
«Да, — говорю. — А что?» В квартиру его не пускаю.
«Я, говорит, прораб, строил этот дом. Разрешите к вам».
Хоть и неожиданно все это, но быстро соображаю — очень быстро! — нужно, чтобы никто его не увидел.
«Очень приятно, заходите, пожалуйста».
В комнате усадил его в мягкое кресло, на стол бутылку поставил, представился.
Он немного оттаял.
«Я, говорит, в отпуск пошел. Решил пройти по домам, которые строил. Этот дом не думал посещать, но вот звонила Воронина из квартиры № 12, говорит, претензии есть…»
«Никаких претензий, — перебил я его. — Все в порядке. Ваше, — говорю, — прорабское здоровье, — поднял рюмку. — Спасибо, — говорю, — за дом и квартиру».
Он совсем оттаял, рассказал, что был в Кривоколенном пер., там он дом строил. Жильцы жалуются на шум через перекрытие.
«У нас никаких шумов, — говорю, и снова: — Ваше прорабское здоровье!» Мы еще по рюмке выпили. Дело веду, чтобы он скорее убрался.
Прораб все медлит, вынул из портфеля фотоаппарат.
«Хочется, — говорит, — довольного жильца сфотографировать».
И смущенно так улыбнулся, как мальчик.
Хоть и неожиданно все это, но быстро соображаю: никаких фото! Документ все же.
«Не нужно, — говорю, — фотографировать, Человек, мол, я скромный, а подтвердить, что шума нет, всегда подтвержу».
«Ну ладно, нет так нет. Только я еще хочу к Ворониной зайти. Она просила в 19.00, я раньше приехал».
«Она в отпуске, вчера уехала. Извините, но спешу». — Это я. И так подталкиваю его
«Никаких, никаких!»
Спускаемся по лестнице. Все время думаю, как бы Воронина нам навстречу не попалась. А прораб идет медленно, каждую мелочь смотрит. Продолжаю его подталкивать.
Ах, черт бы его побрал! Если б шел он быстрее, все было бы по-другому… На площадке второго этажа нам навстречу девушка (не определил, девушка или молодая женщина; очень уж на мужчин взгляды бросает) в брюках и белом свитерке, а за ней большой парень. Как увидел он прораба, к нему:
«Петр Ива!» (Странно, почему «Ива»?)
«А вы что сюда пришли?» — спросил прораб. На девушку он не смотрит. А она аж побледнела, как его увидела.
«Нам, Петр Ива, Новый начальник приказал явиться в квартиру № 14. Там летчик-испытатель, Петр Ива, мировой рекорд поставил…»
«Ничего не понимаю, так вы что, в гости к нему по поводу мирового рекорда?»
«Нет, Петр Ива…»
Наконец девушка (а может, молодая женщина?) пришла в себя и так уважительно говорит:
«Нам, Петр Иванович, Новый начальник сказал, что летчик жалуется — слышимость большая через перегородку».
Тут я вмешался.
«Ерунда, — говорю, — никакой слышимости. Можно сказать, мертво все. Поворачивайте, говорю, назад. Я из квартиры № 13».
А девица эта, видно, только с прорабом так боязлива. На меня как посмотрела, и улыбочка такая…
«Очень, — говорит, — приятно слышать такое, тем более из квартиры № 13 и от такого симпатичного квартиросъемщика (вот если б Воронина была такая!). Но обязаны мы выполнить приказ».
Пошли они все трое вверх по лестнице.
Я быстро вниз. Ну и попался — навстречу Воронина.
«Вы куда бежите?» — схватила меня за руку (противная женщина!).
«Спешу».
«Э нет, сейчас прораб придет». — Запихнула меня в лифт и поднимает вверх.
«Я, говорю, очень спешу. Заседание». — И тянусь к кнопке, чтобы остановить лифт. Она навалилась на меня, тело у нее как железное?. Прижала к стенке и как змея улыбается:
«Другой бы на вашем месте час на лифте со мной катался. А вы удирать. Одним словом — коротышка!»
Вытащила она меня из лифта и к кв. № 14…
Фу, сердце что-то закололо. Перерыв.
Принял валерьянку с ландышем, 20 капель. Через полчаса еще 15 капель — так рекомендовал Осип Петрович. Продолжим пока о неприятности № 1. (Наверное, о неприятности № 2 не буду писать. Очень личное!)
У майора-летчика в квартире: он, жена (ничего так, только глаза все время закатывает), сосед сверху Павел Борисович, прораб, девица и парень.
Начал было говорить Павел Борисович со своими перерывами, но его прервал парень.
«Э нет, — говорит, — так дело не пойдет. Я с работы. Кто тут известный летчик-испытатель, что мировой рекорд установил?»