Строптивая истинная в Академии Драконов
Шрифт:
— Как невежливо, — хмыкнул мужчина.
Я осмотрела гостиную. Виктория находилась здесь же, её взгляд был направлен в никуда. Рядом застыла мачеха, сжимающая в побелевших руках чашку чая. Каждая линия её тела выражала оцепенение, будто кто-то превратил живую женщину в мраморное изваяние.
— Я как раз обсуждал с вашей матушкой возможность оказать посильную поддержку, — продолжил барон Анселл. — Видите ли, я в определённой степени чувствую ответственность за судьбу вашей сестры.
Чёрт... В памяти вспыхнули слова Даггера Ниссе. Викторию нашёл
Улыбка медленно стекла с лица барона. Его взгляд трансформировался — стал колючим, пронзительным.
— Всё так, — проговорил он с леденящим спокойствием, от которого кровь застыла в жилах.
— Вы её убили…
— Ту девчонку? — небрежно усмехнулся барон. — Пришлось. Женский пол совершенно не умеет держать язык за зубами. Я не мог рисковать репутацией своей семьи.
— Тогда зачем вам Виктория? Она точно ничего не знает, — я сделала шаг назад.
Можно было сбежать. Рвануть со всех ног и сбежать. Но тут услышала тяжёлые шаги и зловещий щелчок закрывающейся входной двери. Сердце рухнуло куда-то вниз. Через минуту в гостиную вошли те самые целители, что приходили к Виктории. Я оказалась в ловушке.
— Но зато ты знаешь? Ведь так? — мужчина прищурился, и морщины вокруг его глаз сложились в паутину. — Мой сын всё тебе разболтал! Идиот!
Барон Анселл медленно обошёл стол.
— Господа, — обратился он к целителям, не сводя с меня взгляда. — Боюсь, мы имеем дело с очень опасным случаем. Эта девушка — менталист с неконтролируемыми способностями. Именно она довела свою сестру до нынешнего состояния.
Целители кивнули, усмехнувшись.
— Я никого не трогала! — я обернулась к мачехе, но её глаза были пусты, как у Виктории — барон держал обоих под своим ментальным контролем.
— Это она, — внезапно произнесла мачеха механическим голосом. — Она напала на нас обеих. Сначала на Викторию, потом пыталась... пыталась и меня…
— Ректор узнает о вашем преступлении, — процедила я сквозь зубы. — Он не поверит этому фарсу.
Барон Анселл рассмеялся.
— Ректор? — он приблизил своё лицо к моему. — Когда власти узнают, что натворила студентка ментального факультета, когда весь город увидит, во что ты превратила эту несчастную девушку… Его репутация будет уничтожена. Всех менталистов лишат силы, остануться лишь те… — мужчина усмехнулся, — кто способен действовать скрытно.
Не дожидаясь моего ответа, барон резко повернулся к Виктории. Его пальцы сложились в сложную фигуру.
— Нет! — я бросилась к нему, но целители перехватили меня.
Поток энергии хлынул от рук барона к дрожащей Виктории. Девушка вздрогнула, её спина выгнулась дугой, а изо рта вырвался беззвучный крик. В ужасе я наблюдала, как жизнь медленно покидает её глаза, как затухает последняя искра сознания.
— Что вы сделали?! — закричала я, пытаясь вырваться из хватки целителей.
— То, что должен был, — спокойно ответил барон, отряхивая руки. — Теперь у нас есть неопровержимое доказательство
Виктория обмякла и медленно сползла на пол. Её тело безвольно распласталось на ковре, глаза остались открытыми, но абсолютно пустыми. Не просто пустыми, как раньше — в них не осталось ничего. Ни единой мысли, ни проблеска сознания. Только бессмысленная пустота.
— Теперь она даже не сможет узнать собственную мать, — барон повернулся к целителям. — Господа, вы свидетели. Эта девушка, — он указал на меня, — использовала ментальную магию высшего порядка и уничтожила разум невинной жертвы. Полагаю, ваше профессиональное заключение будет соответствующим.
— Нет! — рванулась я из хватки целителей, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости и отчаяния.
Один из них усмехнулся, сильнее сжимая мои плечи:
— Не дёргайся, девочка. Теперь тебя ждёт лечебница. Тихая комната с мягкими стенами.
— Я никого не трогала! — прохрипела я, пытаясь вырваться. — Это вы! Все вы!
Страх, отчаяние, гнев — всё смешалось в огненный вихрь, поднимаясь из глубин сознания. Сила вырвалась наружу.
— НЕТ! — мой крик разнёсся по дому, и вместе с ним хлынула волна ментальной энергии.
Целители отшатнулись, хватаясь за головы. Один рухнул на колени, второй отлетел к стене. Барон Анселл пошатнулся, но устоял.
— Ты... — прошипел он, поднимая руки. — Маленькая дрянь!
Не дожидаясь его атаки, я бросилась к двери. Вихрем пронеслась через холл, рванула тяжёлую входную дверь и выскочила на морозный воздух.
Позади раздался грохот — барон выбежал за мной.
— Стой! — его голос разнёсся над заснеженным садом. — Тебе некуда бежать!
Я неслась через сугробы, проваливаясь по колено. Ноги вязли в снегу, лёгкие горели. Тяжёлое платье намокло и тянуло вниз, но остановиться означало конец.
Ворота. Мне нужно добраться до ворот! За ними улица, люди, хоть какой-то шанс…
— Ты никуда не уйдёшь! — рявкнул барон.
Сугробы становились всё глубже. Я задыхалась, спотыкалась, падала и снова поднималась. Снег забивался в сапоги, в рукава, за воротник. Всё тело дрожало от напряжения и холода.
Ворота уже виднелись впереди — чёрный металлический контур на фоне белой пелены. Ещё немного... Совсем чуть-чуть…
И вдруг мир взорвался болью. Невидимая раскалённая игла пронзила мой затылок, прошила позвоночник, разлилась по всему телу.
Ментальная атака барона Анселла.
Я закричала, падая в снег. Боль была невыносимой — словно каждый нерв выкручивали раскалёнными щипцами. Перед глазами поплыли чёрные пятна.
— Попалась, — прошипел барон, нависая надо мной. — Теперь ты поймёшь, что значит сопротивляться мне.
Волна боли усилилась. Я извивалась в снегу, не в силах даже кричать. Сознание ускользало, погружаясь в холодную темноту.
“Это конец?” — промелькнула отчаянная мысль.
Но тут сквозь пелену боли я услышала странный звук — глухой, вибрирующий рёв, от которого задрожали стёкла в окнах особняка.